Страница 11 из 20
– Ты сегодня останешься у нас? – прервала мои мысли Хавна.
– Нет, мне уже нужно возвращаться.
– Но я думала, что после сегодняшнего ты останешься.
Вот оно, блин! После сегодняшнего… Что бы это значило? Вроде я еще не переспал с ней, чтоб «после сегодняшнего»… Надо пробить эту тему, а то непонятки какие-то. Но пробивать решил не у Хавны – во избежание психологических травм у девушки, а у брата ее – с пацаном легче базарить, без соплей и слез.
– Нет, сегодня точно нет, я отвечаю за моих людей, и мне сегодня нужно быть с ними.
– Хорошо… я буду ждать, сколько нужно.
Ну бли-и-ин, вот уже сопли пошли.
Сзади громко кашлянули. Я повернулся – спаситель мой, Ден.
– Армян, короче, я договорился с дедушкой, завтра все будет. Они сами все доставят.
– О! С доставкой на дом! Молоток ты, Ден.
– Да это не я, это Хавила сам предложил, грех было отказываться.
– Правильно. Ну что, вроде все закончили здесь? Пора обратно. Кликни Гетулу, скажи, мы обратно собираемся. Он с нами?
– Ага, – Денис ушел.
– Ну все, красавица, мы пошли, – заторопился я от греха подальше, но не дав мне опомниться, она снова прижалась ко мне. Блииииин!
Опять спасительный кашель сзади.
– Армян, мы готовы, – я отстранил ее от себя с виноватым взглядом, мол, пора мне, долг зовет и все такое, повернулся и пошел.
Ден с Гетулой пошли за мной. Проходя мимо Дена, только и успел сказать: «Спасибо, Ден, опять ты меня спасаешь, смотри, привыкну еще». Ден улыбнулся, но промолчал. По дороге домой Ден с Гетулой о чем-то говорили, даже спорили, рассказывали что-то друг другу. Я не обращал на их болтовню внимания, погрузившись в собственные мысли, пытаясь хотя бы для себя прояснить все, расставить все по полочкам и придумать хоть какой-нибудь план действий. Программа-минимум есть, а вот с программой-максимум напряженка получается. Как нам выбираться из этого всего? Мозг отказывается воспринимать реальность – э́ту реальность. Кажется, вот сейчас проснусь, и это все окажется сном. Но вот уже четвертые сутки почему-то я не просыпаюсь, а вокруг творится все та же хренотень. Не знаю, как насчет точного плана-максимум, но что-то подсознательно тянуло меня на север, к этому чертову Зиккурату. Почему – сам не знаю, но знаю точно, что нам туда.
Вернулись под вечер. То ли мысли довели, то ли еще что, но вернулся я разбитый. Единственное, на что меня хватило, это посмотреть, как идет «обустройство казармы», как гордо назвал Ромка выкапывание землянки. Никите сказал, что его успехи оценю завтра. Ребят обрадовало, что у нас будут постоянные поставки продовольствия, так что с голоду не помрем.
Стемнело, мы сидели у костра, и я вдруг вспомнил, что не узнал у Дена, как с Хавилой будем расплачиваться.
– А никак, он отказался брать плату.
– Как это отказался.
– Да так, он сказал, что мы на сто лет вперед расплатились – одним только оружием тех бандюков, что мы ему оставили.
Ребята вокруг одобрительно загалдели.
– Ну и ладно, одной проблемой меньше.
Сразу всплыла еще одна тема в голове, о которой я забыл по дороге.
– Эй, Гетула, скажи мне, пожалуйста, о каком выборе сегодня говорил твой отец?
– О каком выборе? Я не знаю.
– Ну, после того, как я подарил Хавне, сестренке твоей, кокар… подарок.
– А-а, ты об этом, – народ в предвкушении чего-то этакого затих и навострил уши. – Ну, что ты согласился войти к ней.
– ??? Войти к ней… куда?
– Ну как – куда, ну, чтоб она понесла от тебя, – до меня помаленьку стало доходить, а народ начал выпадать в осадок.
– А с чего это вы взяли, что я согласился? – удивился я.
– Как с чего, ты же сам закрепил брошь у лона ее!
– А куда мне ее нужно было крепить? На голую грудь нацепить?
– Зачем?! Это же больно, – искренне удивился Гетула, – можно было просто в руки дать, и все.
Народ, уже не сдерживаясь, ржал во весь голос
– Вот блин, попал, соблазнил девку кокардой, – сквозь смех кричал Галуза, – я же тебе сразу сказал, армян, женись!
Ничего не понимая, Гетула смотрел на ребят.
– Почему они смеются, аззаж, ведь это же честь понести от богов. И моя сестра удостоилась этой чести!
Может, серьезный тон Гетулы подействовал, а может, полное непонимание происходящего, но ребята успокоились.
Посмотрев на Галузу, я сказал:
– Теперь всем понятно, что за каждый шаг здесь отвечать надо? И хорошо, если таким образом. Короче, незнание закона не освобождает от наказания, – вздохнул я, поправил вещмешок под головой и сразу вырубился.
Глава 8. Жизнь налаживается
Следующий день был полон сюрпризов, которые посыпались с самого утра. Еще не успев разойтись после утреннего построения, ребята уже из строя заметили вдали тележку с людьми, но пока не разглядеть было, кто это, и я, на всякий случай, приказал занять оборону. Но Гетула, всмотревшись внимательнее, успокоил нас:
– Это наши, из деревни.
– Уверен? – спросил я.
– Да, аззаж, я узнаю наших людей.
– Во зрение! – восхитился Никита, хлопнув Гетулу по плечу. – Классный снайпер бы получился.
Построились снова – пока доберутся еще. Быстро распределили работы. Гетула попросил Никиту освободить его сегодня от обязанностей, чтобы он занялся своими людьми. Кстати, Гетула с первого же дня принял наш распорядок дня и участвовал во всех построениях и работах, хотя его никто не заставлял – как лицо гражданское. Но, видно, очень уж ему хотелось быть похожими на нас. Особенно охотно он крутился вокруг Никиты, который взялся воспитать из него бойца – и видно было, что дело тут не только в моей просьбе, а просто пацанчик ему самому импонировал.
Команда «разойдись» подействовала не совсем так, как я предполагал. То бишь, никто не разошелся, все столпились вокруг прибывших из деревни. Это и был тот самый сюрприз. Хавила прислал не только продукты, посуду и барашков, но и пять человек, три из них – женского пола. А если точнее, то это были симпатичные молоденькие девчонки. Вот только этого мне тут не хватало, не дай бог, пацаны еще баб делить начнут. А-а-а, блин, падла Хавила, услужил, называется. Но я подождал, пока пацаны галантно помогли девушкам разгрузить вещи с телеги, и гаркнул на них, чтоб разошлись по своим делам. Хорошего понемножку, как говорится. Народ нехотя стал расходиться.
– Так, Гетула. Собирай своих и дуйте ко мне.
– Есть, аззаж, – о, нахватался уже.
Пока Гетула ходил за своими людьми, я сел на камень, почесал репу. Что мне с ними делать? А, вот и они.
– Так, Гетула, эти люди прибыли сюда просто продукты завезти, а сейчас уходят.
– Нет, аззаж. Отец прислал их, чтоб служить тебе.
– Я не просил его.
– Да знаю я, но …
– Нет, никаких «но», здесь я приказываю!
– Аззаж, – Гетула бухнулся на колени, а за ним и все остальные, – не гневайся на отца, он лишь хотел услужить вам.
– Но я не просил его об этой услуге, я лишь просил у него продукты.
– Не гневайся на нас. Ведь у вас очень много работы, а мы можем помочь вам по хозяйству.
И в самом деле, это нам не помешало бы, но смущали девчонки, как бы ребята не переругались из-за них.
– Ладно, только с испытательным сроком. Это, девушки, вас касается: увижу, что мои бойцы из-за вас ругаются – в ту же секунду обратно, понятно?
– Да, аззаж, – за всех ответил Гетула.
– Чего на коленках расселись, встали быстро, – все вскочили с колен.
– Тайжанов, дуй сюда.
– Да, армян, – сказал Тайжанчик, подойдя к нам.
– Вот, три красавицы в твое распоряжение поступают.
– Ай спасибо, армян, ай спасибо, – а глазки-то заблесте-ели.
– Я тебе дам «спасибо», в твое распоряжение – это значит кухня, стирка, штопка, уборка… словом, вся женская работа на них, а ты командир. Понял?
– Понял, конечно, армян, зачем злишься.
– Все! Забрал их и очертил им поле работы.
Церемонно поклонившись девушкам, узбекский кавалер повел их за собой.