Страница 25 из 33
— Ты решил, что сделаешь с порошком забвения? — Отдышавшись сказал Дино и присел рядом.
— Не знаю, и да и нет. — Задумчиво ответил ему и встал, поправил одежду.
— Отдай его мне, хочу кое-что стереть, — уже спокойно сказал он и посмотрел в мои глаза, — а в медпункте его теперь трудно достать. Мне нужно сейчас.
— А ты уверен? — Выгнул бровь и достал порошок, который помимо кулона всегда был со мной.
— Мне уж точно не в чем сомневаться. — Он кашлянул. — Я любил своего отца, но то что он сделал просто вывернуло во мне всю свою любовь оставив лишь от неё горстку пепла. Но чувство того, что из-за меня умер, не даёт мне спокойно спать и жить…
Я протянул ему пузырёк с блестящими кристаллами, он взял его крепко в свою руку и сказав: «Спасибо» быстро покинул место обрыва. И я остался один со своими мыслями и не поддающимися контролю чувствами. Один, всегда один…
====== Возрождённая ======
Память согревает человека изнутри. И в то же время рвет его на части.
(Харуки Мураками «Кафка на пляже»)
Вики
Как же текло время на небесах и в аду? Загадка, которую хотелось бы разгадать, потому что земная жизнь была такой короткой, нам зачастую было мало двадцати четырёх часов в сутках. Всегда спешили, боялись опоздать, что-то не успеть, кого-то разочаровать…
В этом странном месте по ощущением я пробыла немало времени, если отмерять это земными годами. Память выборочно, но вернулась. Правда, я вспомнила лишь земную жизнь, всю, абсолютно, до самой моей гибели. Но пока что вспомнить, что же было после того как я умерла, мне не удалось, как бы я не старалась.
Со мной часто разговаривал парень с пепельными волосами. Он говорил, что его зовут: Бонт и то что он у меня в долгу. Его я абсолютно не помнила, но Бонт был единственным из молодого поколения кто развлекал меня и рассказывал, очень много, про школу ангелов и демонов и так тепло всегда по-родственному вселял веру, что я обязательно всё вспомню, но нужно только время… Это чёртово время, которое тут бесконечно… Мы с ним говорили, как какие-то старинные друзья, но он знал меня, а я его абсолютно не помнила и это раздражало. Ещё казалось мне кого-то не хватало в его рассказах, тех с кем я возможно дружила помимо Бонта. Я всегда была общительным человеком, и думаю если я училась в такой школе, то и друзья у меня обязательно были… Но я никого не помнила, никого, как будто я была диском с которого стерли всю информацию…
Смущало то, что у меня отсутствовали крылья, которые, как говорил Бонт, у меня были прекрасны, но в месте откуда они должны были вырасти, кожу прочертили лишь два уродливых шрама. Любопытство, которое было частью меня в земной жизни не давало мне покоя. Мне хотелось узнать, что со мной произошло? Почему я потеряла память? Что со мной будет дальше? Бонт почти всегда переводил тему или же говорил, что пока неизвестно, и мне предстоит важная встреча на которой будет вынесено решение… Но ожидание оно убивало мой мозг и заставляло ночами рыдать от того, что я беспомощная и ничего не могу решить. А ещё что я не помнила тех, кого возможно безумно любила…
Длинное шифоновое платье в пол, изящные босоножки под цвет этого небесно-голубого произведения искусства на моём теле и прическа, как у самого невинного на свете ангела. Сегодня был особенный день, тот день про который мне говорил Бонт. Со мной должны были поговорить и открыть мне все тайны и наконец-то что-то должно измениться. Потому неизвестность ужасно пугала и одновременно раздражала, а я любила конкретику во всем.
Мужественные крупные ладони нежно и почти невесомо коснулись моей талии. Вроде дружеское прикосновение. Я не позволяла большего, но такое прикосновение мне почему-то было знакомо, будто кто-то раньше всегда со спины любил меня обнимать. Чёртова память не давала мне возможности вспомнить ту небесную жизнь…
— Вики, ты ослепительна. — Блаженно сверкая своими светлыми глазами и просто любуясь мной говорил Бонт. — Ангел…
Я искренне улыбнулась ему, даже немного смутилась от такого пристального взгляда. Он был в такой непростой момент моего существования будто ниточкой из прошлого, чувствовала в нём безмерную благодарность и от него ко мне исходило тепло, но не дружеское… В нём было что-то ко мне, что я пока была не готова принять.
Добавила последний штрих в своём и без того ослепительном образе и повернулась к нему.
Бонт всё так же стоял словно изучая меня своим взглядом, при этом не убирая своих рук с моей талии.
— Я готова, ты же знаешь, как я хочу уже всё вспомнить! — Улыбнулась ему в ответ и обняла, его руки в ответ крепче сжали мою талию. — Надеюсь хоть несколько тайн сегодня откроются мне и я узнаю своё предназначение в вашем мире, может даже стану его частью…
Бонт выпустил меня из своих достаточно цепких объятий и выставил локоть. Просунув свою тонкую ручку ему под руку, мы пошли на приём с кем-то очень важным, кто хотел бы мне многое рассказать, чему я была несказанно рада.
Возле кипенно-белой огромной высокой двери, в довольно скромных и светлых одеяниях стояли ангелы или даже кто-то из тех чей чин я знать не могла. Искренняя улыбка на их лицах внушала доверие и вселяла уверенность, что всё будет хорошо. Но волнение всё равно не отпускало моё сознание, вроде бы всё было прекрасно и я жива… Вроде бы, но потеря памяти путала абсолютно все мои карты и я не могла быть уверена, кто был мне друг, а кто — враг.
Мы остановились и Бонт развернул меня к себе. Ободряюще приобнял и я слышала как его сердце билось словно сейчас вот-вот выпрыгнет.
— Хочу после рассказа, который ты услышишь за этой дверью тоже тебе кое-что о нас рассказать, — он аккуратно поправил выбившуюся прядь волос из моей причёски. — Наедине.
— Хорошо, я всегда рада тебя выслушать, — я отстранилась от Бонта. — Спасибо за поддержку.
Дверь распахнулась и я вошла в то самое помещение, которые всиляло веру в то что всё измениться, и ответы будут мной получены.
Запах хвои витал в воздухе, я почему-то сразу вспомнила детство и весёлые рождественские приготовления с отцом. Подарки и суету, которая нас объединяла с папой. Ведь зачастую он был очень занят, и работа забирала всё свободное время, но я не жаловалась. Понимала, чтобы хорошо жить, ему было необходимо ходить на работу.
Это воспоминания на миг будто бы укутало моё тело в очень тёплый клечатый плед.
«Папа, милый папа, надеюсь ты в порядке?!» — Закружилась эта фраза голове…
Из моих воспоминаний меня вернул в реальность знакомый голос. Я подняла свои небесно-голубые глаза и увидела мужчину в чёрном плаще с ремнями в области шеи, с холодными, как ледники арктики глазами. За спиной красовались чёрные крылья, которые говорили о том, что он скорее демон, чем ангел.
Он стоял сложив руки, хитро улыбнулся, увидев то как я смутилась.
— Вики подойди ближе, располагайся, создатель с тобой хочет поговорить. — Холодный и спокойный тон, как и сам демон.
— А вы его секретарь? — Выпалила я и умолкла.
— Вроде того. — Улыбнулся мужчина в ответ. — Я учил тебя в той школе ангелов и демонов откуда ты. Я демон — Геральд. — Он пригласил присесть на стул рядом с большим лакированным тёмно — коричневым столом, а сам стал напротив.
— Но я ничего не помню, только ваш голос очень смутно мне знаком… — Я расстроилась, опустила глаза в пол и стала нервно перебирать края своего полупрозрачного платья.
— Это временно, ты же возродилась. Так сказать побочный эффект после твоей смерти на небесах. — Он улыбнулся краешком губ. — Ведь земную жизнь ты вспомнила, это уже очень хорошо Вики.
— Расскажите, какая я была в этой школе, что со мной произошло? — Поток вопросов давно ждущих часа, чтобы получить ответ, они рвались из меня потоком.
— Ты была наивной, со своей точкой зрения, стремилась доказать всем, что не пустое место и что-то можешь, где-то глупой, но не дурой. — Потом демон замолчал. — И ты была бесстрашной…
— Подождите, подождите… Как я показала это самое бесстрашие, вы посмотрите на мои слабые руки, — я положила их на стол и перевела взгляд, на Геральда. — Во мне нет никакой силы, глупости какие-то…