Страница 7 из 484
-Я же тебе говорю! – Сева пёр танком, - Пиши чистосердечное! – он даже вспотел, - Пиши прямо сейчас!
-Так у меня даже…
-Сейчас я всё достану! – не дав мне опомниться, Сева забарабанил в дверь: - Начальник! Дай ручку и бумагу! Чистосердечное написать хотят!
Окошко откинулось:
-Чего тебе?
-Это не мне! Это вот ему! – мой «друг» тыкал в меня пальцем.
-Чего тебе? – ещё раз пробубнил голос. Видимо на этот раз вопрос предназначался мне.
-Водички.… Попить… и писать хочется… - как-то само собой вырвалось у меня.
Оконце захлопнулось. Сева, обалдело, смотрел на меня.
-Ну и дурак… - резюмировал он. /Я действительно не знал, какая сила удержала меня от ложного шага. Но что-то заставило меня не торопиться. Видимо есть Бог на свете!/ Устроившись на нарах, он потерял ко мне всякий интерес.
Наверное, была ночь. Или утро. Наверное, была пятница. Или суббота. Какая, блин, разница. Жизнь сократилась до четырёх стен, затертого пола и тусклой лампочки. Сева сопел. Я мучался. Страх ушёл. Осталось мучительная обида на всю систему в целом.
-Сев, а Сев… - я легонько потрепал Штыря по плечу. Штырь вздрогнул во сне и, не открывая глаз заорал. Я отпрянул в сторону. – Сева, это я!!! Сева!!!
Штырь успокоился. Оторвал голову и пробубнил:
-Извини, нервы.
Дверь противно громыхнула и заскрипела.
-Давай! Пошёл! – раздалось из коридора.
Под недружный аккомпанемент голосов в камеру вплыл.… /Именно вплыл. Уже сейчас я нашёл точные слова для описания внешности вошедшего – гибрид человека и аэростата! Или, как там, у классиков, – «Человек и пароход»!/ С первого взгляда он напоминал глыбу. Просто был здоровым. Не жирным боровом, а горой мышц, чуть заплывших, но, не менее, устрашающих. Этакий тяжеловес на пенсии. Некую комедийность придавал ему узелок, нелепо смотревшийся в его «граблях». Пронзительные глаза скользнули по углам камеры, на секунду задержавшись на мне:
-Кхм.… Познакомимся… - поплыл по комнате тяжёлый бас.
С Севой произошла разительная перемена. Его глаза округлились. Руки затряслись. Он сжался в комочек, пытаясь спрятаться от взгляда вошедшего:
-Боц…. Я же… Боц, не надо, пожалуйста,… Ты же понимаешь… - Сева лепетал что-то маловразумительное, ерзая на лежаке, - Ты же всё понимаешь…
-Ага,… Сявочка!!! – радостно и ласково произнёс человек, и лёгкий озноб пробежал у меня по спине, - Давненько я тебя, старичок, искал!!!
Эти двое абсолютно забыли про меня. Глыба улыбалась. Сява потел и извивался ужом.
-Ну, Штырёчек, покалякаем о делах наших скорбных!!!
Дальше всё произошло молниеносно. Сева заорал, словно Витас придавленный роялем. Тот, которого называли Боц, с неожиданной лёгкостью и проворностью шагнул в сторону нар и схватил орущего за горло. Я застыл.… Словно в кино, Боц выдернул Севу с нар, держа его за шею, и швырнул в стену. Штырь сполз на пол, вереща и размазывая по лицу кровь, сопли и слюни. Боц размахнулся…. Дверь распахнулась, и, в камеру ворвались конвойные. На минуту они застыли в проеме. Причем смотрели они на меня. Потом, видимо осознав происходящее, они кинулись к Севе. Боц возвышался посреди камеры, равнодушно смотря в стенку…
-Какой же дурак недосмотрел? – услышал я из-за почти захлопнувшейся двери.
Мы остались вдвоем. Почесав бычью шею, здоровяк посмотрел на меня:
-Так вот ты какой, Северный Олень! Убивец кагебешников, враг и преступник! – в его голосе слышался смех.
-Меня Олег зовут… - как-то невпопад выдавил из себя я.
-Боц! Тьфу,… Сергей, – здоровяк протянул мне ладонь похожую на лопату.
С некоторой опаской я пожал ему руку. Ладонь была сухой и необъятной.
-И, как же, на самом деле, ты здесь оказался? Неее… Басню как ты дедка – инвалида в забегаловке из-за рубля на опохмелку убил я слышал.… Только не похож ты на сявку спившегося. На морде высшее образование нарисовано. Да и мне интересно, кого я «прессануть» должон? – Сергей улыбался.
-Сейчас.… А сколько времени?
-Три ночи.… Хочешь курить? – Боц протянул мне сигарету.
Я закурил и, в три часа ночи, начал рассказывать грустную историю, начинающуюся весёлой загадкой – шуткой:
«Эх! Хвост, чешуя!
Две ноги и два *уя!»
2 ЧАСТЬ
-Правильно сделал, что ничего не подписал и себя не оговорил! Надо быть полным идиотом, чтобы попасться на такую удочку. Сейчас у них ничего на тебя нет. Все эти пальцы на кружках, опознания – полный блеф. Скажем так – на «красивое дело» не прокатывает. Это всё для таких наивов как ты…
-Да.… Но, я-то поверил Штырю… Он так расписывал…
-Он уже дорасписывался… Художник грёбаный… Его для этого к тебе и подсадили. Советчиком. А когда не сработало, меня уговорили посидеть, для устрашения… Тока не срослось у них что-то. Не знали они, что мы с Сявкой давние кореша! Он мне должен кой – чего и долго-долго будет отдавать…