Страница 22 из 484
Теперь я смог оглядеть помещение, очень напоминающее вагончик. /Что полностью, как, оказалось, соответствовало действительности!/ Комната без окон освещалась единственной тусклой лампочкой свисающей из-под потолка. Железная кровать, на которой я сидел, продавленный диван, комод, накрытый скатертью и старинный одежный шкаф, не считая табуреток и кресла с отломанной и кое-как привязанной ножкой, - составляли всё убранство моего (?) жилища…
Девушка, которую дед называл Мариной, хлопотала в углу. Приглядевшись, я увидел тазик, стоящий на перевернутой бочке и электроплитку самопального производства, поставленную на кирпичи. На полках расположились алюминиевые кастрюли и банка с ложками и вилками. Марина хлопотала около плитки.
Мои глаза привыкали к полумраку. Я заметил лоскутные половички, закрывающие пол, картинки в самодельных рамках, вырезанные из журналов и в прихотливом порядке развешанные на стенах. Во всем чувствовался Дом. Дом с большой буквы. Пусть такой странный, но по своему ухоженный…
Марина подошла ко мне, держа в руках пиалушку с горячим бульоном. Обжигаясь, я сделал несколько глотков. От усилий проделанных мной на лбу выступил пот.
-Ну, хватит. Хватит. – Марина убрала бульон и, поддерживая меня, помогла лечь.
Прикрыв глаза, я лежал и слушал. Марина нашла меня рядом со станцией, лежащим без сознания около железнодорожной насыпи. Не считая синяков и ссадин, видимых повреждений не было. С помощью своего друга – деда Василия, работающего на железнодорожном вокзале, они перетащили меня к нему «домой». Без сознания я пробыл, без малого, две недели.
- Это она тебя вытащила… Постоянно прибегала, лекарства колола, кровать меняла… Она же у нас почти врач… - добродушно пробубнил дед Василий. При его словах Маринка покраснела и отвернулась к стене.
-Ну, ведь будешь врачом! – дед нежно сгрёб Марину и погладил её по голове. Девчонка фыркнула, словно ежик.
Дед предлагал вызвать милицию и скорую, но при упоминании слова «милиция» у меня начался истерический припадок. В бреду я выкрикивал разные ругательства в адрес милиции, ФСБ и всего государства. Скорую не стали вызывать, из-за, отсутствия у меня каких – либо, документов.
-Вот! – закончил старик, - А теперь давай уж познакомимся! Как звать то тебя, страдалец?
/Я не мог ответить на этот вопрос по двум причинам: слова давались мне с крайним трудом, а вторая – я, просто на-просто, не помнил кто я!/
-Дед… - укоризненно произнесла Маринка, - Не утомляй… Он ещё очень слаб.
Я благодарно откинулся на подушку и тотчас же заснул…
- 1 –
Память не возвращалась. В остальном всё, было нормально. Потихоньку я начал ходить, вначале поддерживаемый с двух сторон дедом Василием и Маринкой. На дрожащих ногах, обливаясь потом, я делал робкие шаги, стесняясь молодой девчонки нянчившейся со мной. Она словно дите обтирала меня губкой и сидела рядом, когда я засыпал. Приходила с утра и уходила вечером.
С Василием мы стали лепшими друзьями. Я с удивлением узнал его историю, невероятно простую. Развелся, оставил жене всё. Долго жил снимая углы.… Работал, не воровал, а так и не нашел пристанища. Выйдя на пенсию, оказался не в состоянии платить за жилье. Дочь не принимала, - не могла простить развода.… В дом престарелых не брали… Друзья устроили на какую-то, чисто номинальную, должность дворника на вокзале, с символическим окладом и вагончиком времянкой. Так и жил. Маринка была его другом. Их отношения строились как у внучки с дедом, и я частенько присутствовал при уморительных сценах, когда маленькая Маришка распекала Василия.
Маринка действительно была «почти что врачом», говоря русским языком – была учащейся медучилища. Как они познакомились с дедом, оставалось их общей тайной, да, если честно, я и не пытался узнать подробности. Через какого-то своего знакомого она даже договорилась со специалистом, который осмотрел меня и потом долго беседовал с Мариной.
Маринка вышла от него очень расстроенной.
-Ты знаешь, он ничего мне не сказал. Он не может сказать, что с тобой случилось. Скорее всего, у тебя была какая-то психическая травма и сработала защитная реакция.… Твой мозг сам перекрыл свои каналы. Ещё он сказал, что если ты окажешься в знакомой обстановке, то память к тебе вернется,… Может быть написать в «Ищу тебя»? Или обратиться в милицию… - она говорила всё тише и тише, а потом расплакалась.
-Что ты… - я постарался утешить её, но она зарыдала пуще прежнего:
-Я не хочу.… Не хочу!!! Я знаю, что я плохая! Но я не хочу, чтобы ты вспомнил свою прошлую жизнь!!! Я знаю, как трудно человеку одному: без папы, без мамы… Оказаться без друзей.… Но если ты вспомнишь.… Вдруг ты вспомнишь.… А там окажется, что у тебя… - она захлебывалась, пытаясь подобрать слова, - …У тебя есть жена.… И ты тогда… Я эгоистка, но…
Я стоял, опустив руки. Маринка стремительно вскочила и пулей вылетела из вагончика. Через минуту в дверь вошёл Василий:
-Ты это.… Уж не знаю, что там у Вас.… Но ты уж её не обижай. Она любит тебя. Ей и так в жизни не сладко… Мать умерла, отец женился… Мачеха её за дочь не считает.… А папаша ей в рот смотрит… Она ж и в училище поступила из-за общежития…