Страница 20 из 484
Вытащив из машины всё наше барахло, которого оказалось, на удивление, много, я наконец-то облачился во что-то реальное. Сосед, не давая мне опомниться, почти насильно, втиснул удочку в мои руки и усадил на берегу.
-Олежек! Вы следите за поплавком! Когда его сносит совсем, вытаскиваете его из воды и снова забрасываете выше по течению! Поклевку Вы сразу почувствуете.… Только резко не дергайте – сорвется! Лучше поводите немного…
Он дал мне ещё целую уйму добрых советов с каждым, из которых интерес к рыбалке пропадал всё больше и больше.… Когда Викторович убежал осматривать своё рыболовецкое хозяйство, я кое-как закрепил удочку на берегу и отправился любоваться окрестностями. Я бродил, любуясь небом и рекой пока сосед не позвал меня назад.
-Ну, где ж Вы ходите! Я не хотел вытаскивать вашу снасть, но Вас всё не было… - он был очень возбужден, - Но… - тут он замялся, - Согласитесь,… Что львиная доля вашей работы легла на мои плечи…
Ещё не понимая в чём дело, я согласился:
-Конечно же, без Вас я не только ничего бы не поймал, но даже не выехал бы на реку!
-Да… Я рад, что Вы меня поняли! Но посмотрите же какой красавец!!!
Жестом фокусника он извлек из-под куста, приличных размеров, рыбину, завернутую в крапиву и лопухи.
-Впечатляет? – гордо спросил он.
В магазине «Океан» я видел экземпляры и более крупных размеров, но, глядя на сияющее лицо соседа, согласно кивнул.
-Согласитесь, что выудить такой экземпляр – это не только везение, но и талант, и опыт!
Господи! Какой же он ребёнок!
-Да, конечно же! Это Ваш, и только Ваш трофей!
Старик был доволен. У него тоже была рыба. Когда он вытащил из воды металлическую авоську, я с удивлением обнаружил в ней довольно много окуньков, карасиков и какой-то, уж совсем невзрачной, мелочи.
Пока я раскладывал походный столик и накрывал его одноразовой скатертью, Алексей Викторович священнодействовал у костра.
-Уха, - это банально! Уха, она хороша, когда люди едут на многодневную рыбалку и имеют возможность попробовать её не только горячей, но и настоявшейся. Поэтому мы ограничимся чем-нибудь более скромным, но вкусным, – во время речи его руки мелькали со сказочной скоростью потроша и промывая крупных карасей. На сковородке, предусмотрительно захваченной Викторовичем, зашипело масло. Стоя у накрытого стола заполненного помидорами и огурчиками, бутербродами и консервными банками, мне почему-то ужасно захотелось жареной рыбы. Жаренной на костре! С корочкой и запахом дыма!
Сковородку поместили в центре стола.
-Приступим помолясь! – Алексей Викторович достал из рюкзака бутылку водки.
-Вы же за рулём?
-Брось! На воздухе, да под закусочку оно самое то! К тому же для тонуса необходимо! Когда ещё раз так выберемся!
/Всё-таки интуиция есть, и, слова не рождаются просто так. Это была его последняя рыбалка. Но тогда он ещё не знал об этом./
Перед тем как сесть за стол Алексей Викторович промыл пойманную мелочь и, завернув её в мокрую газету, закопал в песок, предварительно раздвинув в стороны костер.
-Ух! Пока, суть да дело, такого деликатеса испробуете! – он довольно потер руки и разлил водку в маленькие стальные рюмочки. Рыба была великолепна. Я никогда не мог представить себе, что бываю таким голодным.
Солнышко припекало. Скинув куртку, я растянулся на ней, глядя в небо. Хорошо! Сосед возился с костром.
-Пора! Пора! – возвестил он.
Как ни странно газета не сгорела, а покоричневела и засохла. Старик разломил её и высыпал содержимое в одноразовую тарелку. Мелкую пропеченую рыбешку можно было хрумкать как семечки. Я не уставал отвешивать комплименты Викторовичу, /Они были заслужены!/, и он таял и млел.
Жизнь была прекрасна! /Если когда-нибудь эти строчки прочитает кто-нибудь, кроме тех «кому положено», он, наверное, обвинит меня в черствости. Конечно за какую-то неполную неделю, в активе моего существования, не много не мало, четыре трупа: Владимир Николаевич, неизвестный мне Артур, Сергей (Боц), Денис.… Четыре покойника, а я - бесчувственный пень наслаждаюсь хорошей погодой, холодной водочкой под вкуснейшую рыбу… Может это и так! Но, представьте себе лес и небо над ним.… Представьте, что это небо - сплошные свинцовые тучи, поливающие деревья крупной дробью дождя, изрыгающие молнии и корежащее стволы. И вот, посредине апокалипсиса, тучи расходятся, и, светлая прореха заливает одинокое дерево, стоящее под ним, светом и теплом. А вокруг бушует ливень.… Вот такое я растение.… Лежу себе и наслаждаюсь минутами тепла и покоя! И не буду я гнуть свои ветви, пытаясь кого-нибудь прикрыть. Да если бы и хотел – не получилось бы. С кем воевать? От кого бежать?/
-И ктой – то к нам направляется? – вывел меня из состояния «философской задумчивости» голос Алексея Викторовича. Я приподнялся на локте… Со стороны далёких домиков, через поле, к нам двигались несколько темных фигурок. Причем шли они не по дороге, а «напрямки», ориентируясь явно на наш костёр. /«Эх, бля! Принесла…»/
- 8 –
Встал и закурил, осматривая незваных гостей. Четверо пацанов, золотого, ПТУшного возраста - с сопливыми носами и слюнявыми губами. Лица не обременены интеллектом. И девчонка, «которую можно было бы назвать симпатичной, если бы не шрам, пересекающий щеку и абсолютно безвкусная куртка…» /Круто!? Цитировать самого себя! Надо будет придумать такой жанр! Благо времени – завались!/ Подростки выразительно поигрывали средствами самообороны, используемыми в дешевом кино: цепью, бейсбольной битой, пустыми бутылками.… Не оригинально.… Но.… Впечатляет… . Я поглядел на Викторовича. Тот стоял, опершись о капот машины, и жевал травинку.