Страница 15 из 20
У дверей этого пункта было то густо, то пусто. Объяснение этому было простое. Как мне потом сказал мой дед, все зависело от того, талоны на какие книги можно получить в текущем месяце. Если это познавательный, но не слишком интересный Ладинский - то никто макулатуру за него сдавать не спешил. Ну, а если Голон, Пикуль или Хейли – то да, тут собирался полный аншлаг.
Уже гораздо позже я узнал о том, что приемщики вторсырья были люди очень и очень обеспеченные – непуганые советские граждане в погоне за Цвейгом, напечатанным на очень паршивой бумаге, охотно сдавали раритетные издания чуть ли не 18 века. По какой причине им не приходило в голову отнести их в «Букинист» - мне неизвестно.
Впрочем, что вторсырье. Году эдак в 1982, идя в школу, я заметил довольно высокую стопку книг, лежавших около мусорного бака. Я был правильно воспитанным мальчиком и по помойкам не лазил, но книги… Книги читать я любил.
Увы, я был тогда очень юн, а потому просмотрев верхние книги, прихватил всего два томика, те, которые мне показались наиболее интересными и авторов которых я знал. Это были «Пять недель на аэростате» Жюля Верна и «Водой по лесу. Молодые невольники» Майн Рида. И то, и другое было издания Вольфа, только первая книга была напечатана в конце 19 века, а вторая – в его середине. Я бы еще одну взял, но больше в портфель не влезало – больно толстые были книжки. Да и копаться было особо некогда – я и так опаздывал на первый урок.
Знаете, с той поры прошло уже очень много лет, но мне до сих пор интересны две вещи – о чем думал тот, кто их выбросил и что еще было в этой стопке? Второе намного интереснее первого. Кстати – обе книги до сих пор хранятся у меня, как воспоминание о моем детстве и глупости.
Так вот – пункты вторсырья. Мы их любили. Штука в том, что за двадцать килограмм макулатуры выдавали не только талон на книгу, но еще и 40 копеек наличными – по 2 за килограмм. А 40 копеек – это 40 копеек. Это квасу хоть залейся или 4 мороженых по 10 копеек.
Потому мы в пункте вторсырья стали своими людьми, исправно таская туда стопки газет, собранные по квартирам и картон, который мы со всем усердием и прилежанием похищали с заднего двора продовольственного магазина. В принципе – нам его и так отдали бы, но похищать было интересней.
Картон брали неохотно, но брали – план надо было выполнять. А нам это было в радость. Во-первых – верных источник дохода, во-вторых – добродушные приемщики иногда давали нам покопаться в собранном хламе, и даже забрать найденные книги, которые не представляли для них ценности. Мне, например, там попалось чуть ли не первое издание «Незнайки и его друзей» и «Рольф в лесах» Сетон-Томсона, а Витале Северцову так и вовсе довоенный «Остров сокровищ».
Что делать с талонами мы сначала не знали, а потому честно делили их между собой и несли домой, тем самым радуя родителей. Но потом какая-то тетка остановила нас, когда мы мчались тратить честно заработанные деньги, и предложила купить у нас все полученные талоны по рублю за штуку.
Что примечательно – ни у одного из нас не возникло даже мысли о том, что вот так можно было лично обогатиться, в одну харю. Мы были продукты другого времени. Ну да, талоны мы потом продавали, но деньги все так же шли на общие забавы, никто себе за щеку гривенник не совал.
А пункты эти стояли вплоть до угара перестройки, а потом в один день пропали. Нет стимула – нет клиентов. А стимул сгинул, поскольку книги перестали быть дефицитом – их стало везде много.
Но я эти зеленые и синие будочки вспоминаю с теплом.
03.08.2016
Раздел "Кино"
«Человек с бульвара Капуцинов»
Это был последний настоящий мега-блокбастер советского кино. Слова такого тогда никто не знал, но по сути это было так. Уже через несколько лет умерла страна, а с ней впало в летаргический сон и киноискусство.
Больше я никогда таких очередей в кассы и фразы «У вас нет лишнего билетика» не видел и не слышал. Хотя, если честно – и до него я тоже такого не видел и не слышал. Рассказы о таком – слышал, но вот чтобы своими глазами – так это нет. Нет, годом позже вышла «Маленькая Вера» с очаровательной Н. Негодой, но до очередей на «Человека» ей было далеко, хоть там и показывали «это». Ну – «это» !!!!! Непонятно? Да и ладно.
Первым «Человека» посмотрел мой одноклассник Лешка Ахмылов. Он всегда успевал первым на всё самое интересное и всегда всё знал. Как ему это удавалось – для меня до сих пор тайна, но тем не менее.
- Знатно – сказал он нам, когда мы окружили его и потребовали рассказать про увиденное – Очень знатно. Надо смотреть.
Если Леха сказал, что надо смотреть – то значит, так оно и есть на самом деле, тем более, что он потом и сюжет осветил. Да и по школе уже пошли рассказы о кино, где полно драк, стрельбы и индейцы есть! И еще там это, героиня… Ну, она не одета. Все это вместе дало такого «ерша», что в тот же день я устремился к близлежащему кинотеатру «Аврора». Фиг знает, почему один, а не в компании, уже не помню. Но в результате это мне и помогло.