Страница 37 из 120
– Думаю – да, – он улыбнулся. – Знаешь, я и сам не против чего-нибудь поесть.
– Да неужели! Я была уверена, что ты питаешься солнечным светом!
Лис рассмеялся. Это было удивительно. Потому что, сколько ни силилась вспомнить Ася, он никогда не смеялся. И улыбался искренне, может быть, пару раз на ее памяти.
Он откинулся назад, лег на одеяло и смотрел на небо. Ася, сидела, обняв колени, и смотрела на его лицо, на его аквамариновые глаза, которые были одновременно и небом, и травой, и всем этим ясным днем, окружающим ее, и на его губы, четко очерченные, словно созданные для игры на флейте. Лис не видел, что она наблюдает за ним, а она, вдруг охваченная внезапным порывом, наклонилась и тихонько прикоснулась губами к его губам. Отчего-то так важно было ощутить их тепло, почувствовать, что он реальный человек, а не образ, рожденный ее фантазией. И она ощутила тепло, и сухость его губ, а сердце вздрогнуло, но вместо того, чтобы забиться быстрее, оно, казалось, застыло на миг. И то чувство полета… Оно почти вернулось…
Лис выкрутился из-под нее, встал, отряхиваясь. Губы его кривились. Он отвернулся и, не произнеся ни слова, зашагал к замку.
А Ася осталась сидеть одна, глядя ему вслед. Она запретила себе думать о том, что произошло сейчас, упала лицом на сложенные руки. «Ты никогда не получишь его, – шептала она. – Он не будет твоим… Он не нужен тебе…» И повторяла это снова и снова, словно заклинание, пока и сама не поверила в это.
Но возвращаться в замок не стала, опасаясь увидеть Лиса и понимая, что пока не сможет найти подходящих слов даже просто для того, чтобы начать разговор. Она только надеялась, что и Лис не станет обсуждать произошедшее.
Вместо этого Ася решила прогуляться в сторону моря, а потом по берегу. Там время пролетит незаметно, как всегда бывает, когда смотришь на волны, а прогулка должна взбодрить ее и привести мысли в порядок.
Так и произошло. Свежий воздух, брызги воды на коже и шум волн всегда были лучшим лекарством от плохого настроения. Когда Ася была еще совсем маленькой и они всей семьей выбирались к морю, обычно это бывало нечасто – раз в год, летом, – и папа, надув ей круг, предлагал поплавать вместе с ним, она качала головой, не решаясь зайти в эту пенную воду. Ей казалось это неправильным, словно у моря была граница, которую не следует пересекать. Ася предпочитала сидеть на берегу, играя в камешки, рассматривая их, слушая крики чаек. Ей не надо было барахтаться в воде для того, чтобы ощутить счастье. Хотя папа приносил ей удивительной красоты раковины и крабов-отшельников и звал ее с собой, убеждая, что ничего страшного в воде с ней не случится, пока он рядом, Ася улыбалась и отказывалась. Ведь и мама тоже никогда не заходила в воду, и папа даже не старался ее переубедить, словно понимал, что в этом случае точно ничего не поможет.
– Это она в тебя такая трусиха, – смеясь, говорил он.
– Не знаю даже, почему я так сильно боюсь воды, – отвечала мама, кажется, ей и самой было неудобно за этот неправильный страх.
Значительно позже, когда папа исчез, а Ася стала чуть взрослее, она все же научилась плавать. Не осознавая того, что, возможно, делает это в память о нем. Ведь вместе они так и не поплавали…
Асе стало грустно от этих воспоминаний, но секунду спустя она рассмеялась, удивляясь сама себе и тому, как она могла забыть: они все же плавали вместе – на борту круизного лайнера, в центральном бассейне. Он приплыл за ней и помог выбраться на берег. Рерис… Папа… И тут же она расплакалась, радуясь тому, что никто не видит ее сейчас. Наверное, со стороны это выглядело очень странно, ведь Ася и плакала, и смеялась одновременно.
В обратный путь она отправилась только тогда, когда шар солнца стал клониться к закату. К этому моменту Ася была уже полностью спокойна, поклявшись, что больше не позволит себе таких потрясений. Поиск рун и так потребует от нее напряжения всех душевных сил, так и до нервного срыва недалеко. А если Лис спросит, зачем она поцеловала его, ответит, что это был дружеский поцелуй. В благодарность за то, что он выполнил ее просьбу. Но он не спросит…
Замок за время ее отсутствия волшебным образом преобразился. Каминный зал было не узнать. Под потолком на деревянном ободе горели свечи, неярко освещая зал. В центре стоял накрытый белой скатертью стол, накрытый блюдами с курицей и с овощами, жестяной графин и два медных кубка. Тарелки, правда, все разные, но очень красивые, с тонким орнаментом. Ася взяла одну из них в руки, удивляясь тому, какой тонкой она была, не толще листа бумаги. Только сбоку была крошечная трещина. Как долго они не вынимались на свет?
Ася почувствовала движение у камина и внутренне сжалась, готовясь к разговору. Но оказалось, что это одна из девушек-служанок подкладывала к огню щепки. Она сидела на корточках, поэтому Ася не увидела ее сразу.