Страница 2 из 120
Алиса облизала засохшие губы.
– Это ничего. Я не хочу есть. Но, может быть, найдется глоток воды?
Хозяин замка молча зачерпнул ковшиком воды из деревянной бадьи и протянул гостье, подождал, пока она напилась, а пила девушка жадно, и сказал:
– Я могу предложить тебе переночевать в комнате наверху, но лучше тебе оставаться здесь. Здесь, по крайней мере, тепло. Я принесу одеяла.
Девушка согласно кивнула.
Лис вернулся через некоторое время, неся ворох шкур, положил их на скамью.
– Располагайся. Тебе нечего опасаться. Под крышей этого дома тебе ничего не грозит. Посмотри, в этом доме ты гость…
Он хотел было еще что-то добавить, но, слегка нахмурившись, оборвал сам себя.
– Это уже совершенно не важно, – сказал он тихо.
Алиса немедленно закуталась в розовую шкуру с белыми подпалинами и благодарно кивнула головой. Ее щеки слегка порозовели, и Лис отметил для себя, что когда она не ревет, то становится вполне миловидной.
– Может быть, расскажешь, как тебя занесло так далеко? Ты ведь не Магистр? Ты больше похожа на ученицу Сумеречной школы. Почему ты одна? Без Наставника?
Лис присел рядом на лавку. Он сам не понимал, зачем задает все эти вопросы. Разве ему это интересно? Но потом догадался, что коварное подсознание просто нашло способ выяснить то, что действительно его волновало.
– Ты знаешь Юджина? Юджина Анибуса. Он один из наставников.
Алиса нерешительно покачала головой, как будто чувствуя подвох в его словах.
Лис сжал руками край деревянной скамьи.
– А Асю? Одну из учениц. Магистр Церерис, ее отец, теперь, наверное, тоже вернулся в школу?
Девушка испуганно отодвинулась, и Лис увидел, что его вид смущает ее. Но это ему было безразлично. Пусть боится, но если она знает что-то про Асю, то должна сказать.
Она молчала. Лис едва совладал с собой, чтобы не схватить гостью за плечи и хорошенечко не встряхнуть.
– Я слышала о ней. И о Магистре, конечно, тоже, только лично не знакома. Извини…
Лис почувствовал приближение новой волны ее слез и ощутил угрызения совести. Гостеприимный хозяин, нечего сказать: напугал девчонку до полусмерти.
– Ложись спать, – неловко свернул он разговор. – Завтра я провожу тебя.
Он кивнул ей, прощаясь, и направился в свою комнату в правой башне. Сегодня кровать все же не будет пустовать.
Девушка соорудила из одеял некое подобие постели, легла, закутавшись в мех. Сердце бешено колотилось. Ей едва удавалось все это время скрывать свое волнение, но теперь, когда Лис ушел, напряжение дало о себе знать.
Ее колотила дрожь, и холод, несмотря на то, что в камине весело и жарко полыхало пламя, пробирал до костей.
Она не могла ему сказать, просто не представляла как, думала, что, если он ее узнает, тогда… Но он ее не узнал. Смотрел с едва скрываемым раздражением. Холодно. Без единого проблеска узнавания. И завтра он не сможет ее никуда проводить. Потому что непрошеная гостья застряла в Межмирье, видимо, навсегда.
И Ася, а это была именно она, вновь залилась слезами.
«Как же это могло произойти со мной?» – спрашивала она себя снова и снова. Как бы ей хотелось отмотать назад последний день своей жизни. Чтобы не было той ссоры с отцом. Чтобы она не сбежала одна в Межмирье, вопреки запрету Наставника. Чтобы…
Ася потянула за цепочку и вынула из-под ворота спекшийся, деформированный кусок металла – все, что осталось от ее ключа. Ее нового ключа, который ей выдал Юджин несколько месяцев назад, после того как ключ Магистра вернулся к отцу. На новом ключе серебристого цвета пока не было узоров, они должны были проявиться в последний год обучения. Но теперь уже, наверное, это не произойдет никогда.
Она слишком провинилась. И теперь, если даже получится вернуться домой, из Сумеречной школы ее непременно исключат. Никаких поблажек. Пусть ты дочь Магистра. И Юджин, который всегда находил способ выгородить перед советом свою любимую ученицу, ничем не поможет на этот раз.
А ведь все началось с пустяка.
Был обычный дождливый день в конце сентября. Листья еще не опали, лишь начали желтеть. Но бабье лето уже закончилось, а утренний иней напоминал о том, что скоро наступят холода.
Ася, студентка первого курса факультета журналистики, не спеша возвращалась с занятий. Учиться в институте ей нравилось больше, чем в школе, хотя рано было об этом говорить наверняка. Обучение здесь напоминало ей обучение в Сумеречной школе – когда изучать приходилось только любимые предметы, а математики и тем более физики не было в помине.
Родители находились дома. Мама готовила на кухне обед, тихонько напевая. Она очень изменилась с тех пор, как вернулся папа. К ней возвратилась потерянная радость жизни. К тому же они с отцом вернулись на работу в Сумеречную школу, отправляясь каждую ночь исследовать новые миры. А днем работали, встречались с друзьями, ходили в кафе, ездили отдыхать. Никто и не догадывался об этой двойной жизни.
У Аси тоже все наладилось. Она поступила в институт, а после заката продолжала быть прилежной ученицей Сумеречной школы, надеясь в скором времени окончить ее и стать настоящей Отворяющей.