Проводник

  Матиаш пожал плечами и постучался в дверь.

  Легкий переполох и тишина.

  "Инквизиция?"

  -Эгей, я хочу сам сдаться. Не надо сетей и дубинок. Кто меня слышит?

  Вкрадчивый голос ответил почти сразу.

  -Сдайся, грешник и священный трибунал зачтет это.

  "Инквизиция!"

  Матиаш мгновенно решил, что лучше потерять время в зеркальных переходах, чем на дыбе в вонючем подвале.

  Обернувшись на оглушительный перезвон бьющегося стекла, увидел

  у стены ,над осколками зеркала монаха в капюшоне надвинутом на глаза и увесистой дубиной в руке.

   Монах откинул капюшон на спину и торжествующе усмехнулся. Петр из Духова!

  -Я шел по твоим следам, колдун и я тебя настиг! Становись на колени и умоляй о пощаде, теперь тебе не уйти от меня!

  "Умолять о пощаде? Странное требование !"

  Матиаш поднял руки.

  -Я сдаюсь святой инквизиции, но прошу учесть что меня сюда направил император Иммануил .Я имперский рыцарь и граф, потому подсуден только имперскому суду.

  Инквизитор улыбнулся.

  -До имперского суда еще надо дожить. Парни сюда!

  Помощники инквизитора сопя и потея от усердия ввалились в комнату.

  Матиаша скрутили,обезоружили,заткнули рот кляпом,а потом накинув на голову пыльный черный мешок, на руках вынесли прочь.

  Глава четырнадцатая

  За узким оконцем в монастырском саду звонко пели птицы.Весело и свободно чирикали. Трели переливались и звенели. Потом забумкал колокол полуденный, заглушая птиц и призывая к молитве.

  Инквизия предсказуема и банальна как насморк осенью.

  Матиаш погремел цепью и усмехнулся.

  Он сидел на каменном вонючем полу камеры голым с руками, прикованными к стене так высоко, что лечь при всем желании не получится. Встать и выпрямиться во весь рост также не выйдет. Цепь подобрана по росту.

  Согласно наставлений Святого отца Игнация, Матиаша, как и всякого заподозренного в колдовстве, сразу после ареста и доставки в подвалы инквизиции: раздели догола, сбрили все волосы и прокололи иглами подозрительные родинки на теле.

  После этих процедур, не забыв заглянуть во все естественные отверстия арестованного, подручные отца Петра приковали его к стене в одиночной камере, и вышли вон.

  Узник к моменту допроса должен дозреть.

  В подвалы инквизиции Матиаш попадал уже в четвертый раз, правда каждый раз в новом обличии и с новым именем.

  То, что с ним провели традиционную обработку внушало некоторую успокоенность. Тот монах, называвший себя Франциском, не стал бы таким делом заниматься. Выходило так, что отец Петр из Духова был не в курсе договора и прочих дел.

  В первый раз Матиаш в инквизицию попал специально, для близкого изучения процесса, так сказать и для поиска нужных людей с даром.

  Это случилось в имперском Лайонбурге.

  Матиаша тогда арестовали как еретика. Увы, в тюрьме инквизиции людей с даром он тогда не нашел. Только несчастные горемыки, жертвы наговоров, да сумасшедшие, тронувшиеся на почве употребления спорыньи в больших количествах.

  В Тевтонии хлеб, пораженный спорыньей-ядовитым грибком, на колосьях ржи, попадался повсеместно, особенно в сельской местности. Аристократия и городские верхи ели хлеб пшеничный, а простонародье-хлеб ржаной, со всеми негативными последствиями.

  Токсины в спорынье при термальной обработке не разлагались и вызывали галлюцинации, а иногда и смертельные отравления в целых деревнях. Токсин приводил к гибели мелких сосудов и ноги и руки у несчастных отгнивали заживо. Калеки возле храмов с почерневшими костями, торчащими из живой плоти были не редкостью в имперских землях.

  Все это считалось божьей карой.

  Во второй раз Матиаш позволил инквизиции себя арестовать в Северной Славонии, чтобы вытащить из тюрьмы одного талантливого паренька.

  Все тогда получилось быстро и безболезненно.

  В третий раз в Италике Матиаша повязали по приказу кардинала Фасточчи, старого извращенца, воспылавшего страстью к симпатичному иностранцу. На кардинала работал опытный маг, и пришлось повозиться.

  Кардинал скоропостижно скончался. Мага Матиаш убедил покинуть этот мир и перейти в иной, более светлый и радостный. Что с ним стало потом Матиаша не волновало. Он помогал людям уйти и никогда не думал о том, как сложилась их дальнейшая жизнь.

  Теперь он был настроен решительно.Хватит имперских и королевских интриг,пора браться за дело!

  Матиаш выкрутил кандалы на цепи и освободился. На запястьях остались железные браслеты, да сочилась из-под них кровь из-за сорванной кожи.

  Кровь быстро свернется,как обычно.

  Он примерно представлял куда его привезли.Монастырь святого Франциска в полудне пути от Герлаха,славился своими колокольнями и большим садом в котором монахи выращивали всякие фрукты с юга. О том что этот монастырь используется инквизиторами,Матиаш раньше и не догадывался.Сколько раз проезжал мимо.

   Если смочить слюной дверные петли и произнести необходимое заклинание,то можно увидеть как в течение пары минут кованое железо осыпается ржавой трухой.

  Выставив дверь наружу,он приставил ее к стене,практически без шума.

  Обойдя все камеры выходящие дверями в коридор,Матиаш при тусклом сумрачном освещении едва опознал в дрожащем на гнилой соломе голом,избитом старике того самого пана Станислава.