Русь

Сквозь плотную завесу век пробивается бешенное солнце. Жгучий луч настойчиво скребется в зажмуренный глаз. Роет сильными лапками щель век. Алим, не просыпаясь, пытается согнать надоедливую муху. Долго чешет глаз. Наконец поворачивается на бок. Но вездесущие лучи вцепляются в другой глаз. Снова пытаются пробраться к беззащитному глазу. Особо зверский солнечный зайчик вцепляется в ухо. Дергает розовую плоть остренькими зубками. Лезет внутрь. Все глубже. По-хозяйски умащивается. Точит солнечные коготки. Вор зло хлопает по уху. В сонном мозгу разносится неумолчный звон. Мир грез трясет, словно грушу в ураган. Южанин пытается выковырять надоедливое существо из глубины. Но зайчик сам пугливо убегает. Садится неподалеку. Выжидает удобный момент. Алим отчаянно борется с явью. Изо всех сил цепляется за сон. Наконец рука натыкается на край одеяла, которое ночью сбросил. Южанин быстро накрывается с головой. Зайцы разочарованно гудят. Весело посмеиваются. Бахвалятся небывалыми подвигами. Сон быстро поглощает сознание. Восстанавливает могучую власть. Приводит мысли в блаженный покой. Внезапно опора уходит. Тело резко вздымается вверх. Кто-то большой поднимает все выше и выше. Могучие руки бога с легкостью держат тело вора. Отчетливое ощущение чужого взгляда пронзает мозг, словно раскаленной иглой. Но сон не желает оставлять добычу. Цепляется за сознание. Алим чувствует как подошвы ударяют прохладные доски. Что ж… Можно спать и стоя. Словно из-за горизонта долетают слова: «горазд же поспать! Даже стоя дрыхнет!». Голос смутно знаком. Странно, где можно слыхать богов? Сон понемногу ослабляет хватку. Теплые щупальца рвутся. Возвращают мозгу жизнь. Еще чуть и молодой разум сбросит опостылевший гнет. Внезапно тело пронзает жгучий холод. Острейшие иглы впиваются в размякшее за ночь тело. Могучим пинком выкидывают из мозга остатки сна. Мысли в панике разбегаются в разные стороны. Гулко сталкиваются чугунными головами под сводами черепа. Бьются о стенки. Голова разогревается мгновенно. Мозг едва ли не подпрыгивает от ужаса. Веки резко распахиваются. Окружающий мир наваливается пыльным мешком. Глушит красками и запахами. Алим даже расчихался. Во сне снова возвращался домой. В прожженную пыльную пустыню. Там полной грудью не подышишь, а из запахов только мелкий песок. Вредный и липкий. Словно надоедливое насекомое заползает в любое место. Теперь жидкие запахи утра кажутся чем-то нереальным. Мощным кулаком бьют по носу. Сильно щекочут. Вор едва сдерживается. Отчаянно морщит нос. Мстислав довольно ржет, глядя на гримасничество. Запах молодого вина расходится от витязя. Мощная волна аромата мгновенно наполняет комнату. Словно таран бьет в голову. Мгновенно пьянит. Алим с трудом фокусирует зрение. Часто моргает. В носу свербит еще сильнее. Наконец вор не выдерживает. Громко со смаком чихает. Мстислав от неожиданности аж подпрыгивает. Смеется еще громче. Теперь уже над собой. Дружески хлопает южанина. Алим от внезапных хлопков едва не падает. С трудом удерживается на ногах. Витязь ведет ничего не соображающего вора к бадье. Быстро кунает. Вор отчаянно машет руками. Что-то булькает. Серебристые шарики веселой толпой разбегаются по воде. Быстро всплывают. Наконец Алим прекращает барахтаться. Вода в бадье стремительно уменьшается. Вор с жадностью пьет, заливая сушняк. Вчера явно перебрал. В горле словно песок. Подтянутый живот южанина быстро разбухает. Наполняется влагой. Мстислав со смехом вынимает увлекшегося друга. Сажает на скамью. Алима качает даже сидя. Разум словно в шоке. Понимает с трудом. Глаза стремятся друг к другу. Приходится напрягаться, чтобы сфокусировать зрение. Добрый Степан быстро осматривает. Что-то шепчет. Кладет в рот что-то. Алим быстро сжимает зубы, жует. По языку словно раскаленным ножом прокатывается будоражащая волна. Глаза Алима широко распахиваются. Но трава оказывается странно вкусной. Несмотря на жар, вор не может остановиться, продолжает жевать. Все новые порции огня протекают в глотку. Выбивают хмель. Приводят в чувство. Мозг приходит в норму. Начинает работать четко и быстро. Мир уже не кажется сероватым туманом. Набирает цвета. Вещи проступают рельефней. До сонного сознания наконец-то начинает доходить окружающее. Сразу наваливается непонятный шум. Бьет по голове.

-Ой, что-то плохо мне, - жалуется вор. – Голова болит. Во рту сухо. Руки трясутся. Наверное я заболел. Простудился на сквозняке вчера…

Мстислав не дает закончить. Громко смеется. Осторожно хлопает Алима по плечу. Даже от слабого толчка вор едва не падает. Степан заботливо поддерживает. Усаживает на скамью. Роется в мешочке, перебирая травы. Что-то шепчет. С губ не сползает веселая улыбка. Вор угрюмо переводит взгляд с одного на другого. Особенно удручает витязь. Слишком весел. Явно каверзу заготовил. А ему, больному, шутки Мстислава могут очень дорого обойтись. Воин не знает меры. Не делает скидок. Равняет Алима под себя. Лестно, конечно, но лучше выглядеть послабже, тогда любое деяние за подвиг сочтут.

-Эта болезнь, - охотно объясняет витязь. – Зовется похмельем. Если перепил, с утреца самое оно. Похмелье. Голову знатно ломит. Ничего, пройдет.

Алим уныло глядит в окно. Свежее солнце уже миновало четверть пути. Медленно, но настойчиво ползет дальше. Небо пронзительно голубое. Редкие перышки облачков быстро разгоняет ветер. Сильные лучи мощно греют землю. По селению уже давно шныряет люд. Даже во сне слышал голоса. Веселое щебетание не прекращается ни на минуту. Все новые трели выдают горластые птички. Всевозможная живность носится по улице. Добавляет шуму. Через площадь проезжают все караваны и путешественники. Бабы, что устроились под окнами таверны, страстно обсуждают каждого. Громко орут друг на дружку.

-Какое утро? День давно, - возмущается вор. – Что-то напутал ты, витязь с болезнью.

Мстислав растерянно смотрит на Алима. Задумчиво чешет затылок. Лоб. Снова затылок. Наконец глядит на волхва, ищет совета. Степан весело скалится.