Страница 17 из 61
— Успокойся, — Расул сказал это негромко, но так, что голос его прогремел, словно выстрел. — Я тебя не обвиняю, ты давно показал мне, что я в тебе не ошибся. Но зачем ты мне сейчас это сказал?
— Затем, чтобы ты понимал, что меня есть за что ненавидеть, — Светлов выдохнул. — Она была тогда там, когда мы только прибыли — Александрова. Представляешь? Куча белых мундиров, официоза и пафоса… Напыщенных чиновников, которых распирало от чувства собственной значимости настолько, что место под ордена на их животах увеличилось, кажется, вдвое.
Расул внимательно слушал Светлова. Тот расстегнул китель до середины и потёр шею. Собранный на ладони пот он вытер о штанину.
— Среди всей этой мишуры, — продолжил он, — девушка в чёрном бархатном платье, заколотом брошью с майорскими знаками различия. Я узнал её сразу. А она, как ни странно, знала детали нашего дела. — Алекс распустил тугой хвост на затылке, и русые волосы, закрыв бритые виски, упали вниз, дойдя до плеч. — Мне кажется, это тогда и стало причиной раздора.
— Слушай, я, конечно, не эксперт в женщинах, но, в отличие от тебя, счастливо женат, — Расул улыбнулся, чтобы хоть как-то разбавить мрачную атмосферу, нависшую над ними. — Трибунал, смерть людей и всё это — причина для неодобрения, игнорирования и так далее, но вряд ли кто-то в здравом уме будет пытаться выдрать голыми руками твоё горло.
Светлов рассмеялся. Горько, с иронией, но у Расула словно камень с души упал.
— Мы даже потанцевали тогда, представляешь, — Алекс усмехнулся. — Как сейчас помню аромат её духов — нежный флёр персика поверх густого запаха роз. И вот, посреди танца, она на меня набросилась.
Глаза Светлова округлились, будто он снова пережил этот момент. Пауза была настолько красноречивой, что Расул невольно вздрогнул.
— Я бы понял удар правым хуком, я бы понял пощёчину, хотя я тогда жёстко держал себя в рамках приличия — ничего такого, — Алекс помотал головой и сделал руками отрицательный жест. — Это было другое. Она налетела на меня грациозно, одним прыжком сбив меня с ног, будто пантера. Я, действительно, в тот момент попрощался с жизнью.
— Истеричка! — в полушутку воскликнул Расул. — Вот так вот, ни за что?
— Я не давал ей повода для такого, — Светлов развёл руками. — У вас-то с Наташей явно такого не было.
— Вот уж точно, — прыснул татарин. — Кстати, весной она как-то аккуратнее это делала, похоже.
— Вот уж не знаю. Точно знаю, что не ожидал такого во второй раз.
— Баба в тебя влюбилась, к гадалке не ходи, — Расул больно ткнул Светлова локтем в рёбра. — Только не знает, как правильно тебе об этом сказать.
Татарин рассмеялся, и его басовитый гогот, казалось, достиг потолка.
— Только этого не хватало, — иронично усмехнулся Алекс. — Тут пытаешься держать в узде семерых, а тебе приписывают безумную истеричку и пятьсот человек в придачу.
Расул гоготнул, помотал головой и упёрся подбородком в ладонь.
— Ты это, присмотрись к ней, — сказал он. — Уверен, завтра она постарается держать себя в руках. Ради приказа старика. Она его очень уважает.
— Думаешь, я не знаю? — с иронией спросил Алекс. — Я беспокоюсь не за завтра, а за то, что будет дальше. Она хоть и солдат, но ты подумай, как это будет смотреться, если я начну бить её в полную силу.
— На этот спектакль я бы посмотрел, — татарин улыбнулся. — Попробуй завтра с ней поговорить. Возможно, вам удастся расставить все точки над i.
— Так а ты думаешь, я бы сидел здесь, если бы знал, о чём с ней говорить? — Светлов пожал плечами.
— А ты не пытайся продумать всё, — Расул подмигнул. — Будь собой; объясни, что не хочешь, чтобы вы были врагами. Постарайся склонить её к более или менее откровенному разговору. Ты как в первый раз, ей-богу.
— В такой ситуации — в первый, — Алекс горько усмехнулся. — Там, где не помогает слово, в ход идут кулаки. Но она — не зарвавшийся юнец, которого нужно поставить на место. И, тем более, не гопота какая, которую можно легко осадить, если знать, что сказать.
— Ну, здесь с тобой соглашусь, — Расул скривил рот, задумавшись. — Всё равно, попробуй поговорить с ней. Главное, чтобы это не выглядело, будто ты пришёл умолять её сжалиться.
— Пф, обижаешь. Вот уж ущемлённым я себя никоим образом не чувствую.
Повисла тишина. Расул собирался было встать, но вдруг осознал мысль, которая всё это время — с тех пор, как Светлов озвучил ему новость о переводе Александровой, — шевелилась в его мозгу.
— Слушай, так это что, она назначена в командование?! — удивление, смешанное с возмущением, прозвучало в его голосе. Он сказал это достаточно громко и не сразу понял, что эту фразу мог услышать кто-то ещё, а, вырванная из контекста, она могла породить ненужную возню и слухи. Светлов тоже отреагировал и зашикал на него, побуждая говорить тише.
— Меня повысили до майора, чтобы оставить командование отрядом за мной, — ответил он понизив голос. — Завтра пойду подписывать приказ.
— Это надо отметить! — относительно тихо воскликнул татарин.
— Завтра, если мы успеем пройти все круги бюрократического ада, а я останусь жив после этого, — Светлов улыбнулся. Он, наконец, ощутил почву под ногами и осознал, что готов к предстоящей нелёгкой встрече.
— Замётано, — Расул улыбнулся и поднялся на ноги. — Удачи тебе завтра!