Проклятый Инквизитор

— Для Ирен — это важно, — пожал плечами Берт. — Она вас любит. Я могу лишь поддержать.

Наступила тишина. Скорее задумчивая, нежели злобная. И в ней Хан пристально разглядывал парочку. Ловя себя на мысли, что эти двое похожи. Не внешне, а внутренне. Что у Ирен, что у Берта был невидимый стержень. Гибкий и прочный.

А еще Хан отметил, что рядом с мужем Ирен вся светится. И постоянно норовит его коснуться. Да и он машинально, явно сам того не замечая, гладит ее пальцы.

Никаких объятий или пафосных поцелуев, а лишь осторожные прикосновения. Хан покосился на Богдана: заметил ли?

Заметил. По крайней мере, ледяное выражение на лице уступило место нерешительности.

— Рассказывай, — приказал внезапно Ковальский, — все рассказывай. Начиная с момента, когда вы познакомились.

Рассказ затянулся примерно на час. Берт не старался его приукрасить. Просто спокойно объяснял, почему тогда заговорил с Ирен, почему предложил ей замужество. А Хан сидел и в какой-то момент поймал себя на мысли, что начинает завидовать Берту. У него были принципы, от которых и Хан бы не отказался. И не было тех проблем, которые Хан с Богданом вынужденно решали с восемнадцати лет.

О чем думал сам Богдан, пока было неясно. На лице у него еще не мелькнуло ни единой эмоции.

— Значит, чтишь закон? — проговорил он, когда Берт закончил рассказ.

— Чту.

— А наши законы считаешь фигней? — явно начал накручивать себя Богдан.

— У каждой семьи есть свои традиции и ритуалы. Но они все равно не могут быть выше мировых законов.

— То есть, если я сейчас попытаюсь увести Ирен, ты поступишь по закону? Или набьешь мне морду? Чисто по-человечески.

— А ты понимаешь только язык силы? — обманчиво мягко спросил Берт. — Или все же можешь рассуждать цивилизованно?

Хан кашлянул, как бы намекая, что разговор заходит не туда.

И тут, в тот самый момент, когда Богдан уже напоминал тигра, что вот-вот бросится на противника, зазвенел его мобильный.

— Уважаю я технические блага, — не выдержал Хан, наблюдая, как друг берет со стола телефон, — вмешиваются в самое подходящее время.

Богдан молча выслушал кого-то, вернул мобильник на место и коротко произнес:

— Отец подъезжает к отелю.

— И вот теперь хана может наступить всем.

— Ты можешь перестать ерничать? — волком глянул на Хана друг. Тот развел руками:

— Прости, это сильнее меня. Тем более все уже произошло. Нам остается расслабиться и получать удовольствие. Ирен, не падай в обморок.

— И не думаю, — заявила девушка. Она и правда выглядела зеленоватой от волнения, но вроде держалась. И намертво вцепилась пальцами в плечо Берта.

Богдан молча встал и вышел из ресторана. Встречать отца.

— Я с тобой. — Берт взял ладонь жены и перецеловал каждый пальчик. Невольно Хан подумал, что их принцесса всё же нашла своего рыцаря. — Если это окажется слишком сложно для тебя — мы уйдём и встретимся с ним позже, когда он остынет и будет готов к диалогу.

 Ирен как зачарованная внимала каждому слову, произнесённому спокойным, уверенным тоном, и успокаивалась, чувствуя поддержку мужа.  Хан тоже постарался разрядить обстановку, начав рассказывать Берту о некоторых проделках его теперь уже жены.  А тот проявлял живейший интерес, переспрашивая у Ирен, было ли такое, отвлекая её вопросами и переключая внимание от тягостного ожидания отца. Любой, глядя со стороны на их троицу, мог решить, что встретились хорошие друзья или дальние родственники, но никак не брошенный жених и новоиспечённый муж.

 Берту уже самому было интересно взглянуть на загадочного главу семейства, неудовольствия которого все так боялись. Появляться тот не спешил, и хотелось верить, что это хороший знак. В любом случае, у Берта было всё под контролем, и увести жену он не даст. На улице дежурят его люди, или, если понадобится, можно уйти через крышу, где их заберёт вертолёт.  

Когда ожидание стало невыносимым для всех, и даже Хан перестал сыпать шуточками, в ресторан зашли старший и младший Ковальские. Их родство бросалось в глаза. Оба высокие, светловолосые. Старший более жилист и худощав, но от этого слабее не выглядел. Берт сразу определил, что перед ним матёрый хищник и просто не будет.

Столик был на четверых, и Хан встал, освобождая место. Вацлав на него даже не посмотрел, скользнув взглядом по Ирен и уделив всё своё внимание поднявшемуся Берту. Тот представился, но руки не протянул. Правильно, её бы всё равно не пожали.

Стоило оценить, как Берт выдержал колючий, изучающий взгляд отца невесты.

— Ирен, ты отправляешься домой, — Вацлав перевёл взгляд на дочь.

Та испуганно пискнула, и Берт не стал молчать, придвинувшись к ней и положив руку на плечо: