Страница 25 из 183
- Убирайся отсюда, невоспитанный мальчишка!
- Пустите меня к королю!!!
Ухо крепилось к моей голове прилично, да и я не собирался отступать, даже если мне его и оторвут. А как тут сдаться, как уйти, если родителей схватили на моих глазах, обвинив изменниками, и объявили, что завтра утром они выпьют из Чёрной чаши самый страшный яд?! Точнее, схватили отца, а мать рванулась вслед за воинами и закричала, что она помогала ему готовить восстание – и её саму уволокли! А я такой слабый, что не смог их защитить!
Оказалось, когда отрывают ухо – это жутко больно. Но ещё мучительнее вмиг потерять семью!
- Пустите меня к королю! – из глаз моих хлынули слёзы. - Они не виноваты! Не виноваты! Им дела нет до власти! Отпустите их! Пропустите меня! Или дайте мне осушить Чёрную чашу!!! Они не виноваты! Это я виноват!
Створки двери изготовили давно, потому ручка оторвалась прежде моего уха. Я и резко дёрнувшая меня стражница грохнулись на пол. Её тело смягчило моё падение, а вот ей самой досталось. Она застонала, ослабила хватку: я вырвался и с размаху налетел на запертую дверь. Не выбил, но расшиб плечо. Я рыдал, орал, бросался на створки двери, как безумный. От боли, от отчаяния в голове у меня помутнело. О, если бы я мог разнести эту проклятую преграду в щепки!
Рвануло, меня и стражников отшвырнуло на противоположную стену. Я оправился первым, бросился в освободившийся проход, прямо к растерянным королю и королеве, упал возле Хэла, вцепился в его ногу, что-то залепетал, уже сам не понимая, что говорю. Отдельные слова зацепились в моём сознании: «Чёрная чаша», «казнь», «папа», «Грань» и «сын».
Ворвавшиеся стражники оторвали меня от растерянного короля. Ярость захлестнула меня. О, как хотел я разрушить здесь всё, испепелить этого проклятого эльфа, чтобы больше никогда не было в мире этих мерзких светло-карих глаз, окружённых густыми тёмными ресницами, этого гадкого длинного прямого носа, тонких, но густых бровей, тонких губ, двигавшихся, но не издававших никаких звуков.
Казалось, будто огненная волна вырвалась прямо из моего сердца, мгновенно затопила обеденную залу. Стражники, натасканные и как маги, не смогли справиться с ним, потому вытащили короля и его жену наружу, а меня не то не спасали, не то не успели. И я утонул в свистящем и гудящем огненном океане. Сознание не выдержало нахлынувшей боли… и пустота… и тишина… и ничего не осталось от меня…
***
Я рыдал и стонал. Долго. Не сразу понял, что трясут не мои обгорелые останки, а меня. И я жив. Цел. И не в том проклятом дворце, а в тёмных сенях. И трясёт, и роняет на меня горячие слёзы Зарёна.
Немного оправившись, хотел поблагодарить её, но мне вдруг снова ярко представилась обеденная зала и лицо короля – и слово «спасибо» застряло у меня в горле. Так вот кого мне напомнила полуэльфийка! Неужели, она – его дочь?!
- Гриша, всё прошло! Всё! – ласково шептала мне девушка, взъерошила мои волосы, - Это был сон, просто сон!
- О, если бы это был сон! – не удержался, схватил Зарёну за руку, - Пойдём, выйдем ненадолго.
Она безмолвно проследовала за мной. В комнате зашевелилась её мать, видно, не спала, но нас не окликнула. Плотно закрыв за собой входную дверь, отпустил её запястье и очень тихо поинтересовался:
- Можно задать тебе нескромный вопрос?
- Да, - спокойно ответила полуэльфийка.
- Ты знаешь, как выглядел твой отец?
Помолчав, девушка мрачно произнесла:
- Разумеется, я спрашивала у матери. Если когда-нибудь встречусь с ним – он за всё ответит.
Зарёна точь-в-точь описала Хэла. Я тяжело опустился на крыльцо, охваченный самыми противоречивыми чувствами. Воспоминания о прошлом вгрызлись в сердце, причиняя ему невыносимую боль. А, может, это всё от того, что от потрясения хрупкая нить между мной и девчонкой, к которой я привязался, оборвалась?
- Это тот, которому ты хочешь отомстить?
В деревне уже шутили, что я и Зарёна умеем читать мысли друг друга: отчего-то один из нас прекрасно понимал состояние другого. Однако сегодня ярость заглушила то тёплое и мягкое чувство, которое вызывала у меня полуэльфийка.
- Он.
- И ты… убьёшь его? – спросила девушка испуганно, потом уже спокойно добавила: - А впрочем, это будет слишком маленькой расплатой. Но ты не волнуйся, Гриша, даже если б ты не рассказал, кто твой враг, я всё равно не простила бы отца. А теперь – и подавно.
Вдохнув, тихо спросил, внимательно глядя в её глаза, столь ужасно похожие на его:
- А если окажется, что твой отец – весьма знатный и влиятельный эльф? Многие мечтают о богатстве и знатности.
- Да будь он хоть королём остроухих! – прошипела Зарёна, глубоко вдохнув и шумно выдохнув. - Он за всё ответит! Так что лучше ему не попадаться у меня на пути!
Как мило! Если отец и дочь когда-нибудь встретятся, Хэлу не поздоровится. Что Зарёна молчать не будет, я уверен. Впрочем, вряд ли ему понадобится с ней общаться: сейчас, согласно слухам, этот развратник не часто вылезает из своей страны. Красивого и изящного ему хватает и там. И говорят, что он стал слишком придирчив. Значит, навряд ли его опять потянет к людям, которых большинство эльфов считает грубыми и скучными.