Тени

Глава 65

Я помню, как много лет назад

Кто-то сказал мне, что следует

Быть осторожным в том, что касается любви.

Я так и поступал..

James Arthur, Impossible©.

Этой ночью, впервые, Хенси спокойно спалось, а вот утро, напротив, встретило девушку с самой наименьшей радостью, на которую только способен новый день. Солнце резало не выспавшиеся и припухшие с похмелья глаза, горло першило и болело от такого количества сигарет, разномастно спиртного, но, главное…

Девушка закрыла ладонями лицо, тихо застонав. Воспоминания о прошедшей ночи свалились на неё, обрушились, будто лавина. Она бы подумала, что всё было лишь сном, но футболка, в которой Хенси так и заснула, к тому же, одетая наизнанку говорила сама за себя, а ещё засос на шее и на острой ключице, следы от пальцев на бёдрах, которые, случайно, так сильно сжали нежное тело.

Рассмотрев всё это в зеркало с каким-то непонятным, нечитаемым взглядом, Хенси переодела майку на правильную сторону и пошла вниз. Девушка поставила вариться кофе, бросила в стакан с водой спасительные таблетки от похмелья и, выпив залпом целебный эликсир, пошла в душ. Холодная вода и массаж головы во время мытья прояснили мысли, таблетки подействовали и, воскреснув, Хенси оделась уже нормально и вернулась на кухню.

Сознание прояснилось и больше не путалось, в попытки подумать, но мысли девушки были всё равно где-то далеко отсюда. На автомате сделав бутерброды, не заметив, что намазала на хлеб и арахисовую пасту и вишнёвый джем, девушка сразу откусила от одного сэндвича, а другой бросила на тарелку.

Прихватив с собой чашку дымящего жаром кофе и пакет молока, содержимое которого Хенси несколько разлила по пути, девушка переместилась в обеденный зал. Просторное, чрезмерно светлое из-за обилия окон пространство резало глаза, заставляло хмуриться, пусть голова уже и не болела, если только морально…

Положив наполовину недоеденный бутерброд на тарелку, слишком долго пережёвывая и запивая большим глотком кофе, девушка смотрела куда-то перед собой, пытаясь понять, определить для себя: что теперь?

«А что теперь? – думала Хенси, лениво пережёвывая холодный завтрак. – Нужно понять, что это для меня значит. Насколько я понимаю, глупо обманывать себя и говорить, что это не значит ничего…».

Сделав большой глоток кофе, девушка поперхнулась, глаза заслезились. Так толком и не прокашлявшись, девушка потянулась к карману, где, обыкновенно, носила сигареты, но в это утро она была настолько растеряна, что даже не взяла с собой любимые «палочки смерти».

- Чёрт побери, - тихо ругнулась Хенси, перебирая вечно мёрзнущими пальцами. – Себастьян? – не очень громко позвала Хенси. – Себастьян? Чёрт, где этот мальчишка?

Не докричавшись до домработника, девушка сама сходила за сигаретами. Сев за стол и закурив, насладившись ощущением ядовитого дыма в своих лёгких, девушка с упоением выпустила его в прозрачный воздух обеденного зала, слегка запрокидывая голову. Ей так хотелось раствориться в этих ощущениях, что, обычно, ей так легко удавалось, полностью погрузиться в них, отвлечься от реальности, но сегодня был совершенно иной случай.

Кофе непривычно горчил, хотя Хенси давно привыкла к самой лютой крепости, она так думала, мысли путались, из раза в раз, неизменно, возвращаясь к прошлой ночи и к её пленнику, который, должно быть, смирено ждал – у него просто не было иного выбора – в подвале.

Тяжело вздохнув, девушка обняла чашку холодными ладонями и опустила голову. Это было слишком: слишком тяжело, слишком непривычно и, потому, слишком пугающе – людей всегда страшит неизведанное, даже, если это, неизведанное, всегда было их частью. Хенси просто не знала, как относится к тому, что проснулось в её душе, к тому, что, как оказалось, никогда и не засыпало. Подумать только, всего несколько фраз, уверенное: «ты меня всё ещё любишь» и вот уже на место ненависти приходит сердечный трепет, а вместо жестокой и холодной мстительницы появляется обыкновенная влюбленная девушка, которая не знает, как повести себя с предметов своего воздыхания.

«Если бы он смог меня простить», - подумала Хенси и тут же мотнула головой, хмурясь, делая большой глоток кофе, словно, пытаясь затопить, заглушить то, что проснулось в ней.

- А сможешь ли ты его простить? – вслух спросила Хенси у самой себя. – Если бы… Нет! – девушка склонилась ещё ниже, обхватила свою голову руками и со всей силы сжала виски, причиняя боль, пытаясь унять то, что так приятно и, одновременно, невыносимо болезненно ныло внутри. – Это всего лишь бред… Всего лишь бред… - шептала девушка, пытаясь убедить в первую очередь саму себя, но себя не обманешь и сердце знало ответ, оно шептало у неё в груди, стремительно избавляясь от рубцов и ран,  исцеляясь:

«Конечно, простишь, давно простила, - шептал глупый орган, разгоняя непривычно тёплую, наполненную чем-то светлым, кровь по венам. – И он простит...».

- Заткнись, прошу тебя, заткнись, - прошептала Хенси, невольно всхлипывая и сильнее сжимая свои виски, а, затем, обнимая себя руками. Она не могла понять, как же, так внезапно, из стальной леди она превратилась в тряпку?

«Наверное, - думала девушка, - я всегда была такой. Иначе, я бы никогда не позволила случиться тому, что произошло вчера ночью, но… Но я ведь так хотела этого? – Хенси едва слышно, почти задушено всхлипнула, закрывая глаза. – Мориц прав, у меня никогда не поднимется рука, чтобы убить его. Я слишком слаба для этого, слишком… люблю. Господи, я ненавижу себя за это!».