Олеся

На западе Дома простирались болота около километра в ширину, примыкающие устьем к единственной реке, а за ними находился Мертвый лес, забытый и неухоженный. Борна говорила, что еще до нее и до Миры, а может, и раньше, там были красивые места, повсюду кишащие живностью, а на месте самого болота находилось озеро. С тех пор прошло немало времени и все животные постепенно покинули те месте. Вслед за ними ушли и трутфели. Никто из них не говорит причину такого поступка, у них это табу. Брошенные леса и озеро заросли, превратились в дикие места. Леся ни разу не ходила туда, ее никогда и не интересовало то место, до недавнего времени.

Перейти болото вброд невозможно, оно глубокое, испещрено трясинами, а обойти его можно лишь с двух сторон. Одна тропа – на севере, через пески и скалы, населенные недружелюбными горными гномами, другая шла через колючие терновники на юго-западе. И так, и так путь не близкий – несколько часов бега, но кровь единорога дает свои преимущества.

Чем ближе Леся подбиралась к Мертвому лесу, тем тише становилось в округе. Ее новый чуткий нос улавливал запах тления, а от каждого дерева исходил немой крик. Остановилась она на границе терновника, за которым виднелись черные стволы.

Она прислонилась спиной к дереву отдышаться, и вмиг отскочила как ужаленная – ей в спину, миллионами иголок, вонзилась боль, исходящая от коры. Нечто грызет его изнутри. Осмотревшись, Леся заметила, что каждое дерево тут вялое, умирающее. Свои листья они медленно роняют на землю еще зелеными. Шумно втянув носом воздух, девушка скривилась и сжалась – гниль. Все уже мертвое и не возродится. Что ж это твориться с Домом?

Раздув ноздри и взмахнув гривой, Леся решительно направилась дальше, даже не замечая насколько ее поведение стало походить на лошадиное. Единственное, что она в себе отметила – это обострившиеся ощущения окружающего пространства. Все стало восприниматься в разы сильнее, каждое растение, будь то дерево, куст или травинка, стали для нее не отдельным живым организмом, а частицей одного большого, сильного, мощного и даже могущественного организма, который и ее считал своей частью оберегая и нянча, словно младенца. Это не пугало ее, скорее наоборот – нравилось. И теперь, ее Дом-мать поразила опухоль, медленно убивая. Именно так она видела Мертвый лес.

Добравшись до терновника, стало ясно, что пройти прямо через кустарник не получится, тут надо ползти. Под тонким слоем грунта чавкала болотная жижа, но зато Леся доползла без царапин. Вот тут, переведя взгляд с земли на лес, она ужаснулась! Ее взору предстал действительно мертвый лес, и не только по названию: черные голые столбы, черные ветви кустов, желтая трава. Судя по всему раньше тут были непроходимые густые заросли. А что за запах! Гниль, тление терзали нос, подталкивая к тошноте. А воздух холодный, пронизывающий. С этой стороны почти зима, а там лето. Что за место!

Поразмыслив, она направилась вдоль терновника в сторону скал. Если это пещера, как сказал трутфель, то, значит, она там. Леся старалась не касаться веток, но это было невозможно, и они с хрустом ломались, падая в грязь. Мертвое место.

Скалы здесь отвесные, и места для прохода достаточно, можно даже не прижиматься к камню, но она шла крадучись, как зверь, внимательно вслушиваясь, всматриваясь, вынюхивая. Ее движения похожи были на подкрадывание зверя к добыче – равномерные, обдуманные, медленные, тихие. Тело напряженное. Пройдя совсем немного, она обнаружила обвал, по которому можно было взобраться на скалу, где виден небольшой выступ – идеальное место для осмотра территории. Взобравшись на него, она легла, приподняв голову. Жуткая картина – ни одного зеленого пятнышка, все черно-серое. Под стать открывшейся картине солнце скрылось за тучами, тянувшимися с запада, – не частое явление в Доме. Вот теперь стало по-настоящему холодно.

Шагах в тридцати от нее в лесу виднелся пробел среди деревьев. По центру него возвышался холм, высотой по пояс, в котором виднелся проем, достаточно широкий для человека, – вот она, пещера. Приближаться к ней желания никакого не было, как и сидеть здесь, но все же... Интуиция заставила Лесю еще сильней распластаться на камне. Повезло, что местами на скале белел высохший мох. Оказывается, что даже он, самый живучий, не смог выжить в таком месте. Но благодаря ему ее белые волосы не очень заметны. Она навострила уши в направлении пещеры, но не уловила ни звука.

Возле холма мелькнуло белое пятно – не узнать Белого Пса было невозможным. В зубах он нес нечто шевелившееся – выдра, определила Леся. Тень в пещере шевельнулась, и из нее появилась красная рука, а вслед за ней – торс человека. Забрав добычу, он вновь исчез, а Пес остался сидеть рядом. Леся опустила голову на холодный камень, пытаясь унять испуганное сердце.

Из норы выглянул человек с окровавленными руками – жуть! А с Белым Псом все прояснилось. Теперь понятно, что он появился тут не случайно, его нанял этот человек. Только зачем? Что он там делает? Леся приложила ладонь к камню, прислушалась и удивилась. Камень мертв. Самый крепкий, стойкий, практически нерушимый организм умер!

Перед глазами мелькнуло воспоминание: когда-то давно в Киеве, она видела по телевизору кино о жертвоприношениях. Может, эти тоже? Пес ловит и приносит жертв, а человек режет их живьем? У Лесе мурашки поползли по коже. Нужно отсюда поскорее выбираться. Пса уже не видно, это хорошо. Насторожив уши, двигая их по сторонам, она вслушивалась. Тишина. Медленно и тихо она сползла с выступа, и тут ее ждал сюрприз. В лесу затрещали ветки − к ней приближался сам Белый Пес, алчно сверкая глазами и скаля клыки. Сердце трепыхнулось и упало в пятки. Не дожидаясь пока к ней подойдут ближе, Леся пустилась бежать со всей прыти, на которую способна, благо кровь единорога придавала сил, а то без нее не бывать бы ей живой.