Страница 84 из 104
- Количество банок и количество погибших как-то связаны между собой? – спросил Протасов.
- Нет, это роковое стечение обстоятельств. Думаю, если бы мать Стрельникова не умерла, убийства бы не прекратились. И они не прекратились. Но благодаря этим датам на банках, мы можем вычислить примерную дату срыва убийцы.
- Екатерина Павловна, а как быть с четырнадцатой жертвой Стрельникова? – спросил подполковник, пролистывая мой отчёт.
- К сожалению, - начала я. – Мы пока не можем выяснить, кто это. Заявлений о пропаже до сих пор не поступило, подобных ориентировок тоже нет, с отпечатками глухо. Документы, само собой, отсутствуют. Мы ещё по области разослали, ждём, возможно кто-нибудь откликнется. И да, это уже осознанное и подготовленное убийство.
- Интересно, сколько у нас в городе оказалось одиноких мужчин, до которых никому нет дела. – хмыкнул майор Протасов, и ещё больше нахмурился.
- Вы большую работу проделали в одиночку, и многое потеряли. Не влияет ли это на трезвость ваших суждений? – спросил полковник. – Знаю, нужно проработать все версии, и убийцу уже ищут, но вы понимаете, что подвергаете себя опасности Екатерина? – Полковник смотрел на меня в упор, а что я могу ему ответить. Конечно, понимаю. И он придёт меня добивать. Я должна была себя как-то обезопасить.
Моё страдание на ковре перед начальством было окончено. Мы с Любомирским пришли в мой кабинет, и решили почаёвничать.
- Знаешь, весь город на ушах стоит и область. Не простые граждане, конечно, а все, кто при исполнении. Но для жителей города тоже есть работа, мы его новый фоторобот разослали, как ты описала. Он теперь пропавший без вести. Так что все на стрёме.
- Это хорошо. Пусть почувствует себя ещё более некомфортно. И сделает ошибку. А уж я не промахнусь. – сказала я, отпивая из кружки крепкий, ароматный напиток.
- Ты меня пугаешь. – чуть не подавился чаем Любомирский. – Ты с тех пор сама не своя.
- А что ты хотел? Чтобы я сделала вид, что всё нормально и ничего не произошло? Этот выродок убил мою собаку, подорвал моё здоровье, и смеет разгуливать на свободе, попутно собирая жатву из человеческих душ. Тебе не кажется, что это уже не вызывает жалости и сочувствия? Особенно если учесть, что он не такой уж и больной на голову. Что если, он вообще всё это затеял с конкретной целью – вырваться из маленького городка от маменьки алкашихи, и поселиться в культурной столице страны, сразу получив новую семью и квартиру?
Николай смотрел мне в глаза и ждал, когда я остыну. Я больше не являлась матерью его ребёнка, и вдруг остро ощутила, что по сути, объединить нас мог только малыш. Что-то большее умерло во мне в тот день.
- Я не хочу больше быть с тобой, Николай. – я озвучила вслух свои мысли, чтобы не мучить ни себя, ни его, ложными надеждами на будущее. – Прости меня. Предлагаю остаться верными друг другу напарниками, но так, как мы сейчас живём, я больше не хочу.
Николай встал, поставил чашку на стол и пошёл к выходу.
- Но если ты не против, я поживу у тебя ещё немного. В кресле. Инга с семьёй съезжает через месяц.
- Я не против. Можешь жить сколько понадобится. – ответила я и уткнулась в монитор компьютера, пока Любомирский покидал кабинет.
Я закрыла лицо руками и гадала, а правильно ли я поступаю. Не передумаю ли потом, не вспыхнет ли нежданно-негаданно у меня любовь к Любомирскому, когда будет поздно. Резать прямо по живому, я просто чудовище. Но помнится мне, что в любви мы друг другу так и не признались. Так зачем же тянуть?
Мне было так плохо, что я не знала, куда себя деть. Реветь на работе, и потом сидеть с распухшим лицом, это не для меня. И я решила съездить в единственное место, в которое меня сейчас неимоверно тянуло.
Я купила шесть алых роз, и отправилась искать могилку совей единственной в этом городе подруги.
- Здравствуй, дорогая. – сказала я надгробию. Положила цветы на снег и села на расчищенную скамейку напротив фото Кристины. – Если бы ты только знала, как я тоскую по тебе. Несмотря на то, что случилось, мы были лучшими. Я верю, в глубине души ты оставалась хорошим человеком, я так тебя любила. – из глаз текли слёзы, и я даже не смахивала их. – Мир будто опустел без тебя. Такая одна, навсегда останешься в моём сердце.
Я плакала, и изливала свою душу погибшей подруге. Рассказывала ей, что со мной произошло за последнее время, о своих взлётах и падениях. Я сидела на скамейке, и даже не чувствовала дикого холода. Пальцы на ногах начинали замерзать, а я всё говорила, говорила и говорила. Я тогда пропустила похороны, и не смогла нормально с ней попрощаться.
За моей спиной скрипнул снег, и я резко вскочила. За оградкой стоял Василий, но уже без бороды. Его синие глаза смотрели на меня с интересом, и я подумала, что именно сегодня должно будет всё решиться. Второго шанса поймать серийного маньяка уже не будет.
Я стала отходить к калитке и, наклонившись, осторожно достала ножик и спрятала в рукаве куртки. Он, конечно, заметил этот недобрый жест, но виду не подал. Поправляя перчатки, он шёл на меня, я ушла от могилы Кристины и стала выбираться на более просторную и ровную поверхность. Ноги тонули в снегу, но я не пускала глаз с Василия, в любой момент ожидая атаки. Он бы мог меня застрелить, и никто бы ничего не нашёл, но почему-то не делал этого.