Роман со мной

- Я с восьми утра пытаюсь тебя добудиться. – обратилась я к Любомирскому, цедя каждое слово сквозь зубы. – Мне документы на Моносыпова пришли, нам работать нужно!

- Ты такая красивая по утрам. – начал было Любомирский, но я зло зыркнула на него и пошла в ванную умываться.

Мальчики, тем временем, уплетали приготовленную мною еду. Пусть отъедаются, лишь бы привели себя в чувства окончательно.

Я вышла из ванной, благоухающая и свежая, и показала им двоим язык. Быстренько переоделась в комнате, и прошла на кухню. Мне поесть не оставили ничего.

- Прости, очень было вкусно. – в ответ на мой немой вопрос услышала я.

- Чтобы я ещё раз, вас троглодитов, к себе позвала. – обиженно заявила я и голодная, пошла гулять с собакой.

Я гуляла долго, и когда вернулась, меня ждал приятный сюрприз. Убранные диван и кресло, всё аккуратно сложено, а на кухне меня ждали заказанные суши. Много японской еды.

- Продолжение банкета? – спросила я.

- Ты хотела поговорить о работе. – приглашая меня к столу, ответил Любомирский.

- Да, хотела, несколько часов назад. – принимаясь за пищу, буркнула я.

- А меня введёте в курс дела? – спросил Дмитрий. – Вдруг, я могу быть полезен?

Мы с Николаем переглянулись, и решили, что в подробности вдаваться не будем.

- Прости, мы не имеем права разглашать информацию. После того, как всё закончится, я тебе обязательно расскажу.

Дмитрий сразу же повеселел, и минут через тридцать засобирался домой.

- Было очень приятно провести время в такой отличной компании. Если позволишь, Екатерина, то я буду настаивать на ещё одной такой встрече.

- Я не против. Закончим с делом, и можно будет отметить.

Мы попрощались, и решили вернуться к главному на сегодня.

- Знаешь, не понимаю, почему мы решили, что лаборатория обязательно должна быть медицинская. Я так зациклилась на этом, что даже не подумала об остальных вариантах.

- Ты о чём? – не понимал Любомирский.

- Кто сказал, что лаборатории есть только в медицинских центрах? Посмотри, где учится сестра Моносыпова. - Я протянула ему телефон, и глаза Николая округлялись всё больше и больше.

- Василеостровский химико-биологический университет. (выдумка автора) – зачитал вслух Любомирский. – Четвёртый курс.

- Семейный подряд. – предположила я. – Но зуб даю, она одна такое провернуть не смогла бы. У братца физико-математическое, и его роль понятна. Сестра с подельниками создаёт, брат сбывает. Теперь вопрос, как это им удаётся.

Ждать до понедельника мы не могли, поэтому отправились по адресу университета. Сделаем пробный заход, а там потом можно будет и официально нагрянуть.

Через полтора часа, мы уже были у ворот универа. Несмотря на время, в нём всё ещё кипела жизнь. Хотя бы просто потому, что повсюду была пыль и строительные обрезки.

Мы вошли в здание, нашли информационную доску, вычислили ректора и пошли искать его кабинет. На наше счастье, он был на месте. Мы нос к носу столкнулись в дверях кабинета.

- Простите, вам срочно? Мне нужно отдать пару распоряжений прорабу, и тогда я полностью свободен.

- Если вы не против, можно прогуляться с вами? Потрясающее здание. – улыбнулась я и ректор утвердительно кивнул.

Мы прошли через всевозможные коридоры, и в итоге, вышли на улицу. Там рабочие сооружали совершенно новое здание.

- Строим новое крыло. Расширяемся, так сказать. – пояснил ректор. Мы с Любомирским вертели головами, осматриваясь и выискивая возможные улики.

Когда ректор освободился, мы вернулись в его кабинет.

- Скажите, асбест присутствует на стройке? Слышала, он очень токсичный.

- В переработанном виде, некоторые стройматериалы. А в порошковом у нас есть пару мешков, для экспериментов. Но мы им очень редко пользуемся. А в чём дело? – напрягся ректор.

Мы одновременно достали корочки и предъявили ошарашенному ректору. Если он в сговоре, то мы точно об этом узнаем.

- Чем обязан полиции в своём университете? Если дело в стройке, то у нас всё легально. Русские рабочие, документы и накладные я подписываю лично, отчитываюсь за каждую копейку.

- Кто вас спонсирует? – спросил Любомирский.

- Как кто? Основная часть денег из бюджета, часть из нашего фонда, часть пожертвования. Все поступления денег отслеживаются, нам нечего скрывать.

- А другая, нелегальная прибыль у вас имеется? – спросила я.

- Что вы себе позволяете? У вас вообще разрешение есть ко мне с такими вопросами соваться?

- У нас есть информация, что в вашем университете производится синтетический и опасный наркотик. От него погибло уже двадцать семь человек, и это только те, кто прошёл через руки судмедэкспертов. Представьте себе, сколько людей погибнет ещё. – ответил Любомирский.

- Наркоманы – это не люди. – заявил ректор. – Я глубоко презираю их, и если бы в моём университете кто-то делал наркотики, я бы уже об этом знал.

- Это, конечно, ваше личное дело, презирать. Но если мы сделаем всё официально, на репутацию вашего университета падёт тень, да такая, что мало не покажется. Позвольте сделать нам свою работу не привлекая внимания. – я решила пояснить, что ожидает ректора в будущем.

- Вы что, мне угрожаете? – спросил он, хватаясь за телефон. – Я могу позвонить кое-кому, и вас с позором уволят. Вот так тень на вас падёт, не отмоетесь!

- Тогда Василий Петрович, вы арестованы за препятствие работникам органов при исполнении, и за то, что покрываете преступный синдикат, а возможно и возглавляете его. – пояснила я, а Любомирский достал из кармана наручники. Я сделала вид, что так и было задумано.