Б-е-г-л-е-ц

– К психоизлучателю, – пошутила Эфемера.  

Сначала побродили по городу. Остановили велики, прогулялись.

Кукла достала из рюкзака свою шарнирную куклу, фоткала ее на фоне противогазов, в знаменитой желтой телефонной будке. Странное увлечение. Впрочем, здесь было довольно много приличных видов. Фантастическая мозаика музыкальной школы, выразительный декор на стене и фреска внутри городского узла связи, великолепный витраж в кафе «Припять», на фоне мерцающих звезд похожие на марсианских треножников, портовые краны у  Яновского затона, сюрреалистичный полузатонувший Дебаркадер. Попозировали у чертова колеса, с неизменно желтыми кабинками. 

– О, а это еще кто? – удивился Мэд, когда вдали в свете луны промчалось нечто, похожее на собаку. Грациозно, хвост трубой.

– Кс-кс-кс! – подозвала Эфемера.

«Собака» оказалась любопытной и подошла поближе.

– Вот те на. Атомный лис! – воскликнул Трот, разглядев рыжую шерсть.

– Да это же Семён, – узнал знаменитого лиса Хром.

– Кушай, Семён, – сказал он, угостив ручного зверя крабовой палочки. Лис не постеснялся скушать лакомство прямо с руки. Хром достал связку сосисок, и даже не отрывая протянул зверюге. Семён не стал откусывать, а зажал сосиску в зубы, выдернул всю пачку и умчал прятать.

– Ну ты хитрец! – усмехнулся Хром. Пусть это и можно было назвать невезением, но он не сердился на зверя. Пусть порадуется.

– Откуда он тут? – спросила Кукла. Хотя надо было интересоваться не откуда он, а почему ручной. Диких-то зверей на Зоне уйма.

– Прачечная рядом! – отвечал Хром. – Единственное действующее в Припяти предприятие. Подкармливают хитреца, вот и стал ручным.

После Припяти отправились на «Дугу», а потом через Чернобыльский мост на левый берег, куда макар телят не гонял. В самые заброшенные места зоны. На это были способны только идейные. Игроки, вроде тех юнцов, туда не сунутся. Им только трубу да желтые кабинки чертова колеса подавай.

Да, места здесь были дивные. Нетронутая природа и нетоптанные мародерами деревеньки. Только время покоробило их. Соломенные крыши, забытые ульи-дуплянки. Дикие яблони, изнывающие спелыми плодами, словно зазывая «съешь меня». Сталкерские кровососы, которые пугали юнцов, им не грозили, но вот от мошкары спасения не было. Ни репелленты, ни сетки, ни одежда – ничего от них не спасало. Клещей приходилось снимать пачками. Места здесь лесистые и болотистые. Пополнили в мочажине запасы воды, добрались до старого хутора. Красота.

Хутор оказался гостеприимным и радушным. Он не смотрелся ограбленным. Батареи отопления – все на местах: мародеры сюда не добрались. Изразцовая печь радовала глаз: хоть бери и топи, если бы не радиация. Забытое жилье полищуков. Места совсем дикие. Даже пограничники не забредают сюда.

Красивая церквушка. Маршрут предполагал посещение забытых храмов, и девушки поставили свечи. С улицы стало заметно, что здание наполнилось жизнью, горящий из окон свет заставил бы усомниться, что церковь долгие годы не знала ни служб ни молитв. Когда свечи отгорели, направились выбрать пристанище для ночлега.

Отоспались в уютной спальне одной из хат, насколько она могла быть уютной после стольких лет запустения, и отправились обратно, к ЧАЭС.

И вновь велосипед стал подводить Хрома. Поколол шины о заросли акации. Недолго оставалось до моста на Припять. Чуток отстал, но не стал беспокоить друзей.

– Стоять! – Свет фонарей ударил сзади. Хром только надавил на педали.

– Велик, не подведи только, – прошептал он.

– А ну стой! – автомобиль загудел.

Спасая друзей, Хром свернул с дороги. Краем глаза разглядел камуфлированный внедорожник и погранцов.

Раздался выстрел. Еще один.

Да, зря Хром считал себя невезучим. Свет фар пронесся где-то рядом, не задевая его.

Хром спрыгнул с велика и укатился в кусты. Благо, не в мочажину. Ох, как нехорошо было бы промокнуть в зоне.

– Где беглец? – раздался голос буквально в метре от него.

– Как сквозь землю провалился, – ответил ему другой.

Хром затаился, пытаясь даже не дышать. Ему повезло, что те были без собак. Впрочем, Хром еще мог уповать на «везучесть». Любой сталкер со стажем скажет: эти места не посещаются. Ни пограничниками, ни работниками зоны, ни милицией.

Заревел мотор, внедорожник поехал туда, где успели скрыться его друзья. Только бы их не повязали.

Осторожно, стараясь не хрустеть, Хром выбрался из укрытия, проверил, не пострадало ли содержимое рюкзака, достал велик и поехал догонять товарищей.

Кусты зашевелились.

– Вот черт, – подумал Хром, соображая, куда бежать. Свет фонаря ослепил его. – Ну все, попал.

– Ну и повадки у вас, – пробурчал Хром, разглядев знакомые лица.

– Прятались. – Ответил Мэд.

– Погранцы. Или милиция… Проезжали?

– Да, промчались.

– Значит, моя попытка пустить по ложному следу не удалась.

– Но они тебя не нашли.

– А что здесь потеряли? На станцию на джипе надо до Чернобыля вокруг вдоль Припяти ехать.

– Они по рельсам.

– Там авто проедет? – Хром удивился.

– Белорусская машина. УАЗы-Патриоты допиливают, снабжая рамами и роликами для езды по железнодорожным путям. – пояснил Мэд.

– Вот черти!

Товарищи вышли к мосту. Вдалеке горел красный фонарь железнодорожного светофора.

На горизонте, за рекой и прудом-охладителем, виднелись сквозь туман объекты станции. Недостроенный пятый блок со стрелами ржавых кранов, красные огни вентиляционной трубы над саркофагом. Освещаемая огнями башенных кранов арка – Новый безопасный конфайнмент.