Страница 91 из 122
Над усыпанной опилками, красноковровой ареной крутился дискотечный шар. Серебряные чешуйки света орошали площадку сказочной красотой – грезами юных русалок.
Пустые зрительские ряды сливались в полутьме с лестницами. Под дождик жидкого серебра попадала только арена.
Я поняла, что допросить спрятавшегося гада мне не удастся. Но тут чужой конь очутился рядом со мной. И фыркнул мне в плечо. Я схватила дурня за уздечку.
– Выходи на свет, Шутсним! – позвала я. – Иначе твоему рыжему другу – не жить!
Когда Шутсним понуро выбрел из тьмы зала на арену, под дуло пистолета, я усомнилась, что имею дело с отпетым негодяем. Всё-таки не каждый человек способен рискнуть жизнью ради своего коня! Помнится, в народных сказках нередко встречались добрые молодцы, которые, глазом не моргнувши, скармливали своих коней серым волкам...
– Оставь в покое Иржика, дура! – Клоун скривил презрительную рожу. – Конь-то чем виноват?!
Но я не выпустила уздечку из левой руки. Благо, Иржик оказался туповат – и вырваться даже не попытался. Миффи бы (на месте того коня) мигом закатала бы меня (будь я врагом ее друга) в цирковой сортир.
– Что ты про меня знаешь? – повторила я прежний прямой вопрос. – Сорок тысяч бабок! Да за какие-такие мои грехи? У меня безупречная репутация!
Я воинственно потрясла в воздухе пистолетом.
Коротышка затрясся. От смеха. Сбросил парик. Отцепил идиотский клоунский нос. Скинул фальшивый горб. Отер платком лицо, нелепо размазав цветной грим.
Передо мной оказалась немолодая, некрасивая женщина. Которой стоило бы как следует умыться, чтобы не выглядеть сущим пугалом. Потеки черной туши под глазами мне особенно не понравились.
– Так и знала, что письмо сочиняла баба! – невежливо бросила я. – Причем – тупая!
Женщина перестала смеяться. Прокашлялась. И невесело меня осмотрела.
– Тимати – болван! Нарывается на беду! – сообщила она, охлопывая руками свое трико. – Он – такой веселый, такой добрый человек! А ты – самая настоящая злодейка! Совсем не пара для Тимати!
Я опешила.
– Ничего я не знаю, Ма-Ро! Ровным счетом – ничего! – продолжила женщина. – Могу поклясться конем! А я его люблю, коня-то...
– Ладно уж, чучело, заливать-то! – подправила я любимую присказку Феля. – Выкладывай суть! Живо! Как ты смогла бы меня опозорить? Я же – ни в чем не виновата!
– А чего же тогда пришла, коли невиноватая? – спросила нахалка.
– Из любопытства! – честно призналась я. – Жить в трауре – скучно!
Темная фигура выбралась из-за ближайших зрительских сидений. И двинулась к нам, на свет.
– Отлично, леди Марта! Я не зря вам всецело верил! – удовлетворенным тоном заявил сэр Дракс.
Боюсь, в тот миг я стала слишком похожа на гарпию.
– Тимати хотел узнать, что будет, если невеста попадется на своем темном прошлом, – поспешно разъяснила ситуацию мнимая злодейка. – Я бы сама вернула ему деньги. Только и всего! За вычетом ста фунтов. За услугу!
Меня – до боли в груди! – возмущал подлый поступок сэра Дракса. Но еще больше выводило из себя то, что шутиха упоминала моего адвоката просто как «Тимати».
– Какой он тебе, циркачка, «Тимати»? – грубо спросила я. – Вы-то с ним точно – не ровня!
Шутиха самодовольно ухмыльнулась. И сплюнула на ковер, себе под ноги. И ничего не ответила. Ее молчание сказало мне больше любых слов.
Я захотела подтвердить свою догадку, задав неприличный вопрос. Но сразу же опомнилась. И сочла за лучше: не уточнять детали, не ронять свое достоинство перед... Перед этой... И перед этим... В общем, не ронять! Ничего не ронять – и точка.
Как потом выяснилось, адвокат обманул и Сэма. Прохвост отправил сержанта – на фортеле – кружным путем. А сам сидел в цирке, в засаде...
Мы долго шумели-спорили о понятиях чести, стоя у выхода из цирка, под мелким дождем. Сэм решительно встал на мою сторону. А шутиха защищала адвоката. Кони не вмешивались...
«Должен же я был узнать, на ком женюсь!» – оправдывался мистер Тимати.
«Вы не женитесь! Я за вас – не выйду! – гневно парировала я. – Я лучше уйду в монастырь!..»
До самого особняка я скорбно молчала в углу фортеля. Втайне веря, что фортель вот-вот кувыркнется, и я погибну – назло жениху. Пусть его потом насмерть загрызет совесть!
Но Сэм всегда осторожничал на дороге. И не дал нашему фортелю никаких шансов для аварии.
Выслушав мои звонкие жалобы, леди Глэдис отправила сэра Дракса в ближайшую церковь – каяться за доведение леди Марты до нежелания выйти замуж!
А Миффи, сообразивши, что Марта пережила какое-то приключение без нее, всем своим оскорбленным видом выразила надежду, что каяться будет не только наш адвокат. Моя собака не водилась и не играла со мной целые сутки!
Когда ласковые уговоры не помогли, я пригрозила, что на самом деле – уйду в монастырь; и уйду одна, совсем одна! Вряд ли Миффи вполне оценила угрозу, но слова «уйду» и «одна» нырвольфа впечатлили. Мы помирились.