Высота

Девушка в ответ лишь стыдливо сглотнула.

- Ладно, ты лежи, сейчас принесу болеутоляющее! – и Булавин, обнаженный как греческий бог, величественно встал из кровати.

Прищурив один глаз, Карина втихаря наблюдала за происходящим. Пожалуй, именно сегодня был тот уникальный случай, когда головная боль оказалась ей на руку. В паре метров, согнувшись над низким комодом, шурудил Глеб. Вид подтянутой крепкой задницы, красивых мужских ног и широких плеч мог заставить последнюю монашку расстаться со своими убеждениями. Нет, определенно смотреть на это и одновременно думать о побеге – невозможно!

Закрыла глаза.

- Держи, страдалица, - в руку ей уткнулся стакан с водой. В нем уже шипели две таблетки, от которых должно стать лучше. – Больше ничего не болит?

Мужчина многозначительно приподнял брови.

В ответ девушка бесстыдно показала кончик языка и принялась пить волшебную микстуру. Пусть даже не надеется, что она вот так просто сознается. Еще героем себя возомнит!

- Ну, раз ничего не натерла, то пока ты пьешь, я бы продолжил… - и он нахально откинул в сторону одеяло, оставляя ее совсем голой. – Чего ж такому добру пропадать?

На «добро» Карина старалась не смотреть. Ночью начувствовалась, глубко-глубоко.

- Глеб Викторович, ты наглый развратник! – давясь лекарством, возмутилась девушка. – Даже и не думай подойти ко мне! Прикасаться запрещаю!

- Значит, все-таки болит не только голова…

По хитрому прищуру она поняла, что выдала себя с потрохами. Что ж, пусть так! Зато трогать не будет и, может, позволит уйти поскорее. Но у Булавина был иной план. Отобрав у девушки пустой стакан, он бережно укрыл ее одеялом и улегся рядом.

Горячая широкая ладонь, тихонько ущипнув за попу, бесцеремонно вернулась на прежнее место.

Несколько минут лежали молча. Карина по-прежнему вынашивала план побега, обдумывала детали и новые условия. Каким бы заботливым Глеб ни казался сейчас, прошлого это не изменит. Пройдет еще день или неделя, и он назовет произошедшее еще одной «интрижкой» или чем похлеще. Потом явится еще какая-нибудь дамочка, и любезный шеф бросится в новый омут, вычеркнув ее из жизни, как сиюминутное увлечение.

Куда ей молоденькой девушке, среди светских львиц, что он таскает в свою кровать! Одна бывшая женушка чего стоит!

Девушка пугала себя увиденными картинками, пережитыми воспоминаниями и горючими слезами. Старательно настраивалась на неотвратимое расставание, подогревала в себе гнев.

Рядом в задумчивости лежал мужчина. Придирчиво рассматривал потолок, будто ожидал, что на нем, как на большом экране, появятся ответы на все его вопросы. Вырисовывал пальцем восьмерки на бархатном женском бедре и все никак не мог начать. А начать было надо!

- Послушай… - хором сказали оба.

- Ты первая! – уступил даме слово, затем почесал затылок и передумал. – Нет, ты молчи, говорить буду я.

Карина нервно сжалась. Чувствовала ведь заранее, что надо бежать поскорее, ощущала седьмым или восьмым чувством, что молчание плохо кончится, и вот…

Мужчина перевел дыхание, и на локтях устроился поверх девушки. Глаза в глаза, чтобы уже точно «ни шагу назад».

- Надо было поговорить еще вчера, да как-то… - в ее взгляде Глеб прочел откровенную панику, значит не ему одному страшно. - Карина, я не хочу, чтобы ты уезжала. Молчи, понял без слов! Я виноват перед тобой, очень…

Девушка, широко раскрыв глаза, слушала самую странную и сложную исповедь в своей жизни. Слушала и не могла поверить, что это не сон. Прямо перед ней, виновато глядя в глаза, железный дровосек Глеб Викторович Булавин кается в своих ошибках, просит ее остаться и обещает исправиться! Нонсенс! Надо бы ущипнуть себя, а вдруг это сон!

Булавин негромко вскрикнул.

- Ты чего щиплешься? - синие глаза ошарашено посмотрели на ее пальчики возле своего бедра. – Больно!

«Значит, не сон!» - изумленно подумала Карина.

- Хорошая моя… - он, кажется, решил свести ее с ума своим откровением. – Я не планировал этого, не хотел и не мечтал, но так вышло. Ты мне нужна. Такая, какая ты есть: дерзкая, смелая, умная… иногда вредная, но нужна. Сто раз пытался забыть или выкинуть из головы – не вышло. Черт, да я даже… ай, не помогло. Тридцать пять лет – взрослый мужик, а я в бешенство впадаю при одной мысли, что кто-то другой к тебе прикоснется!

Судя по желвакам на его скулах и яростному блеску глаз, соперникам действительно пришлось бы сладко.

- А как же вчерашняя дамочка в красном? – прищурилась Карина. Душа уже ликовала от счастья, но рассудок сопротивлялся из последних сил. – Как мне быть, когда тебя снова потянет… погулять?

- Чертовщина! Карина, ты меня вообще слушаешь? - Булавин готов был рвать и метать. - Никакие дамочки, кроме той, что сейчас подо мной, мне больше нафиг не нужны! Я хочу видеть рядом с собой только тебя! Будь то в постели, за обеденным столом или на взлетной полосе – только тебя!