Страница 16 из 42
Наблюдать за торгующейся с азартом Герой представлялось ему особым удовольствием. Кажется, только здесь она позволила ему увидеть себя настоящей. Без масок и с чуть припущенной броней. Но и это являлось семимильным шагом по сравнению с тем, что они имели до. Алим быстро нахватался необходимых в общении с продавцами фраз и в скором времени их экскурсия перетекла в соревнование за наибольшую скидку на ту или иную покупку.
-Дуо шао тсень?
(Сколько? – пер. с кит.)
-Тхай гуй лэ!
(Дорого! – пер. с кит.)
Руки у Алима уже ломились от ненужных и бесполезных сувениров, но это стоило того, чтобы увидеть ее улыбку. И не просто – из вежливости, а настоящую, живую, зарождающуюся в глубине прекраснейших глаз.
Перекусывали они в палатках у местных, за копейки пробуя самые своеобразные блюда этой страны. Морепродукты, тараканы и кузнечики, всевозможная лапша и рис, овощи на гриле, лепешки из тандыра, вкуснейшие свежевыжатые экзотические соки и соевое мороженое. Вначале Алим, не чувствуя подвоха, на переведенный Герой вопрос об остроте, ответил «погорячее», потому что, как и любой кавказский мужчина, любил всё насыщенное, острое и пряное, но едва попробовав, столкнулся со смеющимся взглядом Геры, и запылал. Отнюдь, не в переносном смысле. Казалось, что из ушей и носа вот-вот повалит столпы дыма. Девушка, видимо, наученная горьким опытом, протянула ему баночку кокосового молока. Заметно полегчало.
Потом они полноценно поужинали в местном ресторанчике, где Абаеву удалось оценить размах порций и многообразие незнакомого ассортимента. Все столы были непривычно круглой формы с крутящимся центром на небольшом возвышении для тарелок. Гера заказала себе вкусно пахнущее блюдо с говорящим названием «Ди сань тсень», что означало «Третья свежесть», а сам рискнул попробовать свинину в кисло-сладком соусе – и не прогадал. Хотя Гера и утверждала, что северяне в свинине заметно превосходят.
Поедая палочками рис, отдающий почему-то дымком, она делилась с ним своими впечатлениями о Китае, его традициях, людях, интересных местах. Иногда он прерывал ее с просьбой произнести еще что-нибудь по-китайски, наслаждаясь нежными переливами голоса и новым ноткам, которых он раньше не замечал. Причем Алим кайфовал только от ее звучания, язык в исполнении местных ему вовсе не казался красивым.
В следующие несколько дней они посетили знаменитое местное озеро и пагоду, где катаясь на лодке, он впервые намеренно долго держал ее за руку, а она не делала попыток вырваться. Затем съездили в местный храм, который оставил впечатление скорее музея, чем святого места. Гера согласилась с ним и пообещала как-нибудь показать древнейший буддистский храм в городе Сиань, от которого до сих пор пребывала в восторге.
Последний день они полностью проходили, дегустируя чаи, выбирая подарки для его многочисленных племянников и закупаясь продуктами традиционной китайской медицины.
В одной местной лавочке у Геры загорелись глаза при виде небольшой фарфоровой куколки в национальной одежде, но цена, на ее взгляд, была непомерно завышена, а скинуть продавец ни в какую не соглашался. Алим бы купил ей ее, даже стой она в десять, нет, в сто раз дороже, отметив для себя, что потакать своим желаниям Гера не привыкла. А вот подарить ее решился только на обратной дороге к аэропорту, добавив к куколке искусной работы шелковый шарфик насыщенного цвета индиго, похожий на тот, что приобрел для бабушки.
Ее реакция того стоило! Он мог бы поклясться, что видел набежавшие слезы и искреннюю благодарность в женских глазах. Скромный поцелуй в щеку был ему наилучшим вознаграждением.