Я Люблю // Покори меня

-Черт! -Гера обессиленно откинулась на спинку рабочего кресла после того, как поняла, что не помнит ни единого слова из прочитанного от корки до корки документа. Глаза слипались, мысли текли непростительно медленно. Немудрено, в общем-то, учитывая, сколько часов ей удалось поспать этой ночью.

Губы непроизволько растянулись в улыбке, стоило только вспомнить свои жалкие попытки бороться со спящим Асом за освобождение руки. Спустя два часа безуспешных попыток, ей все же удалось вернуть себе свою конечность и ,крадучась как воришка, покинуть абаевскую "избушку". Правда, сжалившись над нерадивым начальником, девушка оставила ему записку, где подробно расписала план приема лекарств и пожелания скорейшего выздоровления.

Для успокоения собственной совести Гера убедилась, что у Алима отсутствует температура. Рука после этого украденного прикосновения горела еще часа два. Зато спала она, из-за всех пережитых волнений, как убитая. Даже кошмары в эту ночь решили ее не навещать.

Смирившись с тем фактом, что работник из нее сегодня некудышный, и пообещав себе, что завтра отработает в двойную силу, Гера позволила своим мыслям течь в любом направлении, не пытаясь блокировать или влиять на всплывающие в мозгу картинки.

Детство. Сладко-сладко и пахнет почему-то сеном и йодом. Хотя как это почему? Траву они с дедушкой специально косили для своего хозяйства- небольшого семейства кроликов. Небольшим оно было лишь поначалу, поскольку Геоша ни в какую не соглашалась пускать своих любимец под нож. Дед же ни в чем не мог отказать любимой и единственной внучке. А руки пахли йодом, потому что маленькая девочка выбрала себе излюбленным местом огромный старый орех- за гладкие ветки и легкость взбирания. А там, от нечего делать, ковыряла пальцами еще не созревшие плоды в толстой зеленой кожуре и вгрызалась в горьковатую белую серединку. В пятилетнем возрасте Гера была похожа на маленькую обезьянку-сорванца: загорелая, как негритенок, от того, что по с апреля по октябрь проводила на даче в деревне, с потрескивавшими пяточками от постоянной ходьбы босиком, вечно сцесанными коленками, выгоревшими волосами и испачканным ягодами ротиком.

Участок был огромен- целых тридцать соток. Двухэтажный дом, два бассейна-усадьба, словом. Поначалу, когда Геры еще не было и в планах, им принадлежала только "нижняя" дача - небольшой одноэтажный домик по типу куреня. Впоследствие, когда дела у дедушки пошли в гору, они выкупили и "верхнюю" дачу, а также разделявшие дома сотки огорода. Гере верхняя дача не нравилась. Дед полностью отдал ее в распоряжение бабушки, а та вымостила дорожки декоративным камнем, засеяла все пространство вокруг дома газоном, разбила альпийские горки и насажала своих любимых бездушных роз. Почему-то именно розы вызывали в детском сердечке наибольшее раздражение. Они казались ей искусственными, холодными, а от их аромата свербило в носу. Что удивительно-дикая чайная роза, каким-то чудом выросшая на дедушкиной половине, рассматривалась Герой исключительно положительно.

Признаться честно, бабушка не оставляла попыток вылепить из Геры настоящую Леди. А леди не ходят босиком, не едят руками и не стреляют из рогатки. А еще они не говорят то, что думают, не носятся за соседскими курицами и не зовут мальчишек на речку индейским боевым кличем. Ну, и конечно же, воспитанные девочки не переплывают речку наспор, не ездят на велосипеде без руля и, боже упаси, не устраивают соревнований на тему "кто дальше плюнет".

То ли дело нижняя дача- их с дедом полновластные владения. Ясно и ярко, будто это было вчера, Гера помнила то сливовое дело, которое служило своеобразным разделителем. Именно там девочка с удовлетворенным вздохом скидывала ненавистные сланцы и отдавалась на власть ветру. Этот эксперимент проводился ею изо дня в день - бежала так быстро, как только могла, и, казалось, что вот-вот, уже почти, еще совсем чуть-чуть - и удастся взлететь. К сожалению, удавалось только впечататься в дерево, разворотить змеиное гнездо или потревожить пчел. Но Геоша не отчаивалась. Девочка вообще обладала упертым характером и, сцепив зубы, покоряла все новые и новые вершины.

Кадры летели как в киноленте. Вот- сладко замирает сердце от сигнала дедушкиной машины. А это значит, что он уже въехал в дачный поселок, и у нее осталось две минуты, чтобы встретить его на подъезде. И она летела, слепя беззубым ртом, встречать самого любимого мужчину на Земле. Вот он тормозит, открывает дверь и хлопает по коленке в приглашающем жесте - их ежедневный ритуал. Гера взбирается деду на коленки, стараясь не лопнуть от чувства собственной важности. Еще бы! Не всем мальчикам даже старше ее родители доверяли крутить руль. Она утыкается маленьким курносым носом в дедушкину щеку, зарапаясь об отросшую за день щетину. Он щекочет ее своими усами в ответном поцелуе.

-Взять курс на дом!

-Есть курс на дом!

Девочка крепко сжимает руль ладошками, чтобы он вдруг не соскочил на кочке, с умным видом поглядывает на дорогу, стараясь пропустить колею ровно посередине, как дед учил. А вечером, силком оттащив его от любимой книжки, потребовать просмотр обещенного диафильма. Улечься поперек деда на полу, подперев щечки руками, чтобы ни в коем случае не заснуть.

И не было в этот момент никого счастливее. И будущее казалось светлым и безоблачным.

А потом деда не стало. Не стало кроликов, ореха, огорода, да даже паршивых роз не стало. И дачи не стало. И счастья.

Девушка стряхнула с себя оцепенение, почувствовав, как закипают в уголках глаз непрошенные слезы. Запрокинула голову, не дав им пролиться. В этот же момент в дверь ее кабинета постучали.