Страница 31 из 470
- У меня нет слов, Ваша милость! - воскликнул Роули, но солгал, потому что тут же разразился долгими витиеватыми благодарностями, и сам же в них в конец запутался.
- Вы получите дополнительных рекрутов, но я считаю, что тогда вам понадобятся помощники, что-то вроде офицеров, ниже вас по рангу, конечно, которые помогли бы вам управлять отрядом. Скажем, два человека. Одного вы выберете сами, а второго, пожалуй, я смог бы вам порекомендовать.
- Вы… случайно не имеете в виду Грасса? - осторожно уточнил Роули.
- Сохрани нас Пресветлый! - рассмеялся Филип. - Я немного знаю его по Академии, и он не создан управлять людьми.
- Очень точно подмечено, ваша милость.
- Нет, я говорю о достойном человеке, умном, порядочном и образованном, хорошего происхождения, который поможет поднять престиж ваших Ищеек. Я хочу, чтобы отряд начал пользоваться уважением, которого заслуживает, чтобы назначения к вам - на офицерские должности, разумеется, - добивались отпрыски хороших семей. Но об этом потом, - Повинуясь движению руки, слуга наполнил его бокал вином. - Выпьем за вас, капитан, и за будущее.
Капитан просиял, и на сей раз осушил бокал до дна.
- Для меня огромная честь пить вместе с вами, Ваша милость!
С этим было трудно не согласиться.
Филип оставил почтеннейшего капитана у стола, после того, как заметил, что в его присутствии бедняге Роули кусок в горло не шел. До смены блюд и начала торжественного ужина оставалось более часа, и он еще успеет зайти за командиром Ищеек. Надо будет также послать бутылку вина вниз Кевину, и сказать, чтобы ему предложили поесть на кухне. Он, конечно, не согласится, зато взбесится наверняка.
К этому времени куранту сменила бойкая Альталийская гальярда, и Филип снова захотел танцевать. Он тщетно искал в толпе Мирме, зато заметил в дальнем углу зала леди Аннери, и уже начал пробираться к ней, когда его окликнули.
- Мой дорогой лорд Картмор, я как раз хотел с вами поговорить.
Филип взглянул на обладателя двойного подбородка и бегающих глазок с презрением, которое не трудился скрывать. На что рассчитывал лорд Веррет, обращаясь к нему, он понять не мог.
- Боюсь, вашего отца рассердила моя речь на последнем собрании Верховного Совета.
Еще бы, черт возьми.
- Я надеюсь, вы объясните ему, что я самый большой поклонник его военного гения, но...
- Моему отцу нужны поддержка и верность, а не поклонение, - перебил Филип.
Тем паче - пустая лесть, прибавил он про себя.
- Я - верный слуга Сюляпарре, - вскинулся Веррет. - И единственный, кто говорит вслух то, что думают многие.
Филип запомнил это слово, "многие".
- Да, да, то, о чем думают многие. Несмотря на героические усилия вашего отца и других благородных людей, эта война уже проиграна. Сейчас мы лишь оттягиваем неизбежный конец. - Тон Веррета вновь стал подобострастным. - Вы молоды, и можете размышлять непредвзято. Каждый месяц войны, это месяц, когда страна обливается кровью....
А твои владения на южной границе приносят гораздо меньше дохода.
- Никто не мечтает о мире больше, чем мой отец. Мы сражаемся потому, что у нас нет выбора. Или вы хотите, чтобы Андарга высосала из страны все соки, как паук из мухи, и оставила лишь жалкую оболочку? Нас превратят в нищий, ничем не примечательный придаток Андарги, как это уже проделали с Лессеей.
- Но коли мы сами заговорим о мире, можно будет просить о милосердии... ставить условия...
- Вы помните, сколько милосердия император проявил в Эргате? Когда защитники наконец открыли городские ворота, он приказал истребить всех жителей до единого, снести даже стены. А к Эргату он не питал и половины той ненависти, какую вызывает у него наша столица. И вы хотите по доброй воле впустить сюда андаргийские войска?
Веррет уцепился за его слова.
- Это-то и пугает меня. В Эргате мы сопротивлялись до последнего, и чем это закончилось!.. Император...
- Если бы Иммер II был в состоянии прислушаться к голосу разума, этой войны не было бы вообще. Поймите, наша страна и все, что она представляет, для него как кость в горле. Рассадник вольнодумия, ересей и темного колдовства. Он не успокоится, пока не уничтожит все, что делает Сюляпарре - Сюляпарре.
И нашу семью до последнего человека, в придачу. Для Веррета и ему подобных это не было доводом, разумеется. В надежде заслужить милость Императора, они бы с удовольствием предоставили ему всех Картморов связанными по рукам и ногам.
- Война не проиграна. Мой отец уверен в конечной победе, и я тоже, - солгал Филип с привычной легкостью. - Что может нас погубить, так это пораженческие разговоры. Да, ситуация тяжелая, но она не раз бывала тяжелой. Сдаваться - выбор трусов. Пока мы можем держать оружие в руках, мы будем драться, - когда он произносил эти слова, то почти верил в них.
- Это все звучит очень хорошо, - Веррет с сомнением покачал головой. - Я даже готов понять, что в глазах молодого человека мое благоразумие кажется трусостью. Но красивыми фразами с андаргийцами нам не справиться. Мы все на пороге разорения, разруха, запустение, необработанные поля... Андаргийцы захватили даже мои шахты в Кернате! Голод в провинциях - как нарыв, который вот-вот прорвется бунтом. Хорошо сейчас лишь торгашам вроде Мортимера Хагена, который на войне еще и зарабатывает!