Сюляпарре - I. Блаженны алчущие

Бал. Новые знакомства, встречи старых друзей - и давних врагов... Цветы...

Трепетные голоса скрипок сливались в легкую, ажурную мелодию гавота. Нежные звуки порхали по залу, стайкой бабочек поднимаясь ввысь, к расписному потолку, слетая вниз, к гостям бала, где соперничали в великолепии бархат и тафта, сатин и сверкающая парча.

В кругу, образованном хороводом, танцевала ведущая пара. Юные, сияющие, эти двое импровизировали смело и изобретательно, исполняя сложные движения с грацией, достойной прекрасной музыки.

 - Встань, как следует, Кевин, - бросил приятелю молодой человек, наблюдавший за танцем с видом знатока. Особенно удачные па он отмечал легкими аплодисментами. - Женщинам нравятся мужчины, уверенные в себе.

Филип Картмор как нельзя более на месте смотрелся среди окружавшей его роскоши. Идеально уложенные темные локоны обрамляли красивое тонкое лицо, изящный костюм подчеркивал статную фигуру, на длинных пальцах сверкали драгоценные кольца, - он являл собою совершенный образчик блестящего молодого аристократа.

Его друг был одет куда скромнее. Серый плащ и сапоги видали лучшие времена, что только подчеркивали идеальная белизна воротника и почти новая шляпа с пером. На веселящихся гостей юноша смотрел так холодно и насторожено, словно не на балу в честь Лорда-Защитника Сюляпарре присутствовал, а забрел в бандитский притон. Лицо с грубыми резкими чертами казалось высеченным из гранита не слишком умелой, зато решительной рукой.

- А я думал, им нравятся богатые, знатные, и красивые, - пробурчал он в ответ, и все же по мере сил повиновался приказу приятеля, как делал всегда. Распрямил широкие плечи, заткнул за пояс большие пальцы сильных рук, вздернул прямоугольный подбородок.

- Ну, поскольку этими качествами ты не блещешь, надо брать чем-то другим. Смелостью, например. Решительностью и напором. Раз мы решили, что тебе нужна богатая жена, надо приступать к делу.

 - Но мы говорили про потом, - возразил юноша с жалобной ноткой в голосе, которая плохо сочеталась с его суровым видом. - Когда получу офицерский чин и чем-нибудь отличусь.

 - Ты ведь упражняешься с мечом каждый день в ожидании настоящей схватки, так? Здесь - то же самое, поверь. Нельзя рассчитывать, что женщина просто увидит тебя и влюбится - лицом не вышел. Или на то, что родители богатой невесты сами предложат такому, как ты, свое сокровище. Надо работать над собой, Грасс. Прежде всего - уверенность, - По губам Филипа скользнула самодовольная улыбка - ему-то ее было не занимать. - Поверь, женщины только и ждут шанса влюбиться в кого-то, или вообразить себя влюбленными. В этом вся их жизнь, их предназначение. И коли какой-нибудь бедняжке не подвернется никого получше, она изберет своим предметом тебя. А для этого ты должен быть рядом, пылкий, внимательный, идеальный любовник.

 - О Боги...

 - А с меня соблазнение родителей, как я и обещал. С твоим дворянством и моей протекцией, ты будешь вполне завидным женихом для какой-нибудь мещаночки. Правая рука Филипа Картмора - это звучит. Мой отец почтит своим присутствием вашу свадьбу... А лучше всего тебе подойдет богатая вдовушка. В летах. Им нравится, когда мужчина сожмет их крепко-крепко, а на это-то ты сгодишься. И семья им не указ... Вот сейчас и приступишь к тренировке, - Глаза Филипа вспыхнули в предвкушении новой забавы. - Поди пригласи ее на танец.

Его взгляд указывал на Марлену Шалбар-Ситта, высокую величественную блондинку. Парча ее пышного наряда сияла золотом в свете канделябров, а вокруг этого светила роились претенденты на руку девушки, молодые и не очень кавалеры из лучших семейств страны. Даже яркая красота леди Марлены не могла бы в полной мере вознаградить ее будущего избранника за вздорный нрав Шалбаров, ставший легендарным, зато баснословному ее состоянию было под силу и не такое, и Марлена Шалбар-Ситта, Древняя, Вторая из Девяти, считалась завиднейшей невестой Сюляпарре.  

- Ее?! - Кевин взглянул на друга с мольбой. - Она скорее умрет, чем согласится. Ты же не предлагаешь мне ухаживать за ней?

- Разумеется, невеста, которую считали достойной меня, тебе не по носу. Это упражнение на храбрость. Вперед! Будет весело.

- Весело?

- Мне, во всяком случае.

Тяжелый вздох Кевина не смог смягчить сердце его друга и покровителя. Филип скрестил руки на груди и отбивал пальцами нетерпеливую дробь.

- Я жду!

Судорога злобы пробежала по грубым чертам Грасса, но ее сразу же сменило выражение покорности. Кевин поправил складки плаща, вытер потные ладони о штаны, провел, приподняв шляпу, по коротко остриженным волосам цвета перца с солью ("Кудри не выросли", заверил его приятель). И, на негнущихся ногах, послушно отправился выставлять себя на посмешище.

Он приблизился к Марлене под тяжелыми взглядами армии ее поклонников.

Леди Шалбар-Ситта соизволила посмотреть на юношу, лишь когда он заговорил с ней. В первый момент казалось, что она потеряла дар речи. Брови поползли наверх, круглые голубые глаза стали еще шире от недоверия, изумления, гнева. В конце концов, Марлена все же выдавила из себя вежливые слова отказа, которые полагалось произносить в таких случаях. Ноздри красавицы-аристократки раздувались, как у разгоряченной кобылицы, выдавая ее ярость, и не приходилось сомневаться, что она с наслаждением надавала бы претенденту пощечин, которыми, по слухам, щедро угощала домашних.