Страница 50 из 52
– Как долго ты бродила без родителей?
– С пяти лет, – тон у девочки был нейтральным. – Пожалуйста, не надо больше вопросов. Пока не надо.
– Договорились, – подтвердил Дрей.
Две первые сгенерированные реальности его доконали. Это было слишком кроваво и слишком быстро, чтобы начать задумываться о выигрышных вариантах. Более того, по предыдущему опыту Дрей знал, что «Генератор» идет от простого к сложному. Если два первых эпизода были одноходовыми, то дальше могло быть лишь хуже. Сложные комбинации с участием нескольких противников или дронов – в данном случае.
А Дрей пока еще не вполне понимал, как выпутаться, в случае чего, даже из простых.
Город покинули даже крысы. В нем для них просто нечем было поживиться. Крысы, которые могли стать доминирующей расой на постчеловеческой земле, оказались пустышкой – ничем и никем. Они могли размножаться и процветать на заднем дворе цивилизации людей, используя свою хитрость и изворотливость, чтобы избегать ловушек человека. Но как только обстоятельства поставили их обратно – куда-то в середину пищевой цепочки, заодно исключив из рациона основу их кормовой базы – мусор и отбросы, то легенды о живучести крыс превратились в прах.
Когда исчез человек, который не мог справиться с мелкими грызунами, но прекрасно справлявшийся с хищниками покрупнее, крысы оказались в западне. Нет, они не вымерли, но и от их легендарного могущества, от живучести и способности к адаптации не осталось и следа. Нашлось немало других видов, которые обладали теми же качествами, но применяли их эффективнее, хотя не имели столь развитого мозга.
Псевдоразум, зачатки не-инстинктивного, но осознанного поведения оказались сомнительным приобретением. Падение империи крыс сразу вслед за падением людей это неплохо доказывало.
Да и падение империи людей тоже это подтверждало. Какие еще доказательства были нужны, чтобы показать кому бы то ни было, что разум как таковой оказался лишь еще одним тупиковым ответвлением в лабиринте эволюции?
Лишенный большинства своих прежних обитателей и еще не получивший новых, город был спокоен.
Особенно в тихую, безветренную ночь.
Дрей подумал, что сейчас он услышал бы любой звук за несколько километров, так тихо было в мурашнике.
Ночь, без ветра, без луны. Облаков тоже не было, но даже без луны было светло.
Еще один плюс в отсутствии цивилизации – Млечный путь был так ярок, каждая звезда теперь имела право светить сквозь прозрачный, ничем не замутненный воздух. И этого света вполне хватало двум спешащим путникам.
Они выходили на окраины. Дальше начинались километры, а то и десятки километров земли, заставленной маленькими полуразвалившимися домиками. Такие сейчас предпочитали жители поселков и деревень. Даже хуторяне обычно старались найти такой же дом, выбирая те, что на отшибе, и привести его в порядок. Дичающим людям не было нужды строить – цивилизация оставила им слишком много, чтобы заботиться еще и о строительстве.
Здесь, меж дряхлых домов, среди разросшихся перелесков, тоже могло оказаться непросто. Здесь, с большей вероятностью, могли быть люди. Иногда они селились небольшими коммунами на окраинах мурашников, пытаясь совместить преимущества и леса, и близости к ресурсам.
Но все же здесь Дрею было проще. Он лучше мыслил и действовал в терминах плоскости, и постоянное включение в рассмотрение третьего измерения его порядком измотало.
Доставщик и девочка выходили из города. Их путь по земле освещался Млечным путем небес.
Дрей скользнул взглядом по огромному плакату, чудом до сих пор державшемуся на высоком столбе. Даже серебристые буквы еще не выцвели:
Уходя возьми с собой надежду.
И идеальное здоровье, нано-здоровье.
Оставляя позади каменную ловушку, каждый из них, по-своему, уносил надежду с собой.
Глава седьмая: Страж Святынь
Любовь – она в выпитой воде. Все остальное – ерунда.
Нас создали.
Это доказано раз и навсегда. Доказано эволюцией, миллиардами рождений и смертей всех тварей, когда-либо существовавших.
Все мы и всегда спорили, доказывая друг другу одно и то же. Нас создали. Бог это был, высшая сущность, или лепить нас взялась сама Вселенная – это уже мелочи, обсуждение такой ерунды можно оставить софистам.
Нас создали.
Это бесспорно. И в этом мы всегда были правы.
Мы ошибались в другом. Мы ошибались, считая, что акт творения завершен.
Наше создание отнюдь не окончено. Миллионы лет эволюции – это и есть пятый день. И сотни тысячелетий, начавшихся с дубинки в лапе обезьяны и не закончившиеся по сей день – день шестой.
Кто и когда сказал, что Бог обязан сотворить все в одно мгновение, или даже неделю? Кто сказал, что зарождение белковой жизни и несколько миллионов лет после этого, мелькнувших на Земле – не всего лишь один-единственный вздох для Вселенной?
Или, может быть, так: зачем всевышнему браться за столь простую работу, которую можно сделать быстрее, чем за пару миллиардов лет? Это же, по крайней мере, скучно.
Нас создали. И продолжают создавать. Каждую нашу мысль, каждую эмоцию, наслаждаясь самим процессом творения и отнюдь не стремясь поскорее достичь результата.
Так же, как мы сами создаем себя. Кто мы еще, как не часть этой Вселенной? Кто мы, как не поступь богов?
«Двойная спираль». Гемм класса сопроводительных. Именно ввиду этого считается одним из наиболее распространенных. Является одним из эталонов в товарообмене. Класс сопроводительных геммов, подкласс: катализаторы. Не имеет самостоятельных свойств, однако может значительно усиливать ряд геммов класса мускульных модификаторов при одновременном с ними употреблении.
Через полчаса быстрой ходьбы Илона нейтрально вроде бы заметила:
– Угроза снизилась.
– «Багратион»?
– Ага, – подтвердила девочка. – Как бы они ни торопились, как бы им ни хотелось нас нагнать, но они тоже устают. И не меньше, чем мы. Вдобавок они нас потеряли, и сейчас им приходится сделать три шага, пока мы делаем один. «Багратион» говорит, что у нас появились пять часов уверенной форы.
– Посмотрим, – туманно ответил Дрей, продолжая шагать вперед.
Они двигались все дальше от мурашника, и девочка больше не поднимала тему ночлега. В принципе, Дрей с ней уже согласился, но одно дело – решить сделать привал, другое – выбрать для него место. Поэтому он и продолжал идти, но теперь поглядывал по сторонам не для того, чтобы вовремя уловить признаки опасности, а в поисках более или менее надежного убежища.
Несколько часов отдыха, это все, что им сейчас было нужно. «Багратион» не врал. Как раз сейчас наступил хрупкий баланс, неустойчивое равновесие вероятностей. Каждый следующий шаг, сделанный вместо немедленного отдыха, повышал вероятность того, что, когда наступит время, они с девочкой не будут достаточно быстры.
И наконец Дрей увидел нечто, хоть как-то удовлетворяющее его вкусу. Эту будку вообще тяжело было не заметить – она стояла прямо на перекрестке и без того нешироких дорог. Она должна была полностью перекрыть движение машин, которые когда-то здесь ездили. Из чего даже неопытный наблюдатель мог сделать вывод, что будка появилась тогда, когда машин на ходу уже не было. В последние годы Заката.
Дрей уже видел нечто похожее и раньше – но никогда столь хорошо сохранившееся.
Наверное, это сооружение строилось как киоск, в которых раньше продавали всякую мелочь. Киоск по назначению, но по внешнему виду он больше напоминал бункер, блиндаж, дзот, что угодно, но не магазин. Толщину стен можно было определить по глубине окна выдачи, больше похожего на бойницу. И судя по толщине этих стен, бункер мог легко выдержать небольшой артобстрел.