Страница 19 из 65
Жизнь постепенно входила в прежнюю колею. Никакого влечения к Алексею я больше не чувствовала. Мы стали просто друзьями. Он слезно вымаливал у меня прощения, списывая свою похотливость на нечистую силу: "Прости, Липка! Сам не знаю, что на меня нашло. Не иначе, как бес попутал!" Периодически я даже приезжала к колдуну. Но меня интересовала исключительно его библиотека. Перед тем, как обосноваться в Красновке, Леха долго время путешествовал, книги покупал где только можно. Избушку он получил в наследство от тетки, которая слыла не то знахаркой, не то ведьмой. Поняв, что из этого можно извлечь пользу, Алексей провозгласил себя потомственным магом, развесил объявления и стал "рубить капусту". Потому как желающих приворожить, отворотить, исцелиться и помолодеть было предостаточно. К удивлению самого Лехи были и положительные результаты его магической деятельности. Да что далеко ходить, только моя подруга была ему несказанно благодарна за развод с мужем. Алексей вскоре сам поверил в свои колдовские способности. Я тоже немного верила. Особенно после того, как он мне помог с работой.
После окончания института устроиться было очень сложно. Нет, преподаватели иностранных языков требовались. Вот только зарплату нигде не платили. Мне вовсе не хотелось учить шпрехать детей, да еще за бесплатно. Я, начитавшись детективов, мечтала стать следователем. Желание было просто огромным. Когда наткнулась на вакансию секретаря-машинистки в отделе линейной милиции при вокзале, рванула туда со всех ног. Соискательниц было двое: я и толстушка средних лет. Обе без опыта работы в данной должности. Я была грамотна, на "ты" с пишущей машинкой, обладала четкой дикцией и приятной внешность. Но начальник отделения почему-то все размышлял, кого из нас взять. Я каждый день на каблучищах топала по гололеду в отделение. Но ответом мне были задумчивый взгляд начальника и фраза:
− Я еще не принял решение.
Внезапно по телевизору пошла рекламная строка. В нашем городке требовались журналисты сразу в две газеты и корреспондент на телевидение. Колдун заволновался:
− Липка, беги! Это твое!
К моему удивлению тоже самое посоветовал и отец Илья. Он молвил:
− Ты, конечно, девица упертая. Каждое утро глава милиции при вокзале тебя раньше чашки кофе видит. Еще немного, и место твоим будет. Но не твой это путь. Не туда уйдешь. А то, что по телевизору увидела, неспроста. Знак тебе. Ступай.
− Что ж, послушаю Вас. Только почему противный начальник меня брать не хочет? Неужели настолько плоха? Но Вы бы мою конкурентку видели, отец Илья, просто старая серая мышь!
− Все наоборот, Олимпиада. Не берет, потому что молода и хороша. А у него парней целый отдел. Не так давно из-за такой вот секретарши, тоже в милиции, мужики чуть друг друга не перестреляли. Поэтому весы в чашу соперницы и перевешивают. Пусть постарше она, ничего не умеет. Но всему ведь научиться можно. К тому же у нее семья: муж, дети.
Я опешила:
− А Вы откуда знаете? Тоже дар?
Отец Илья спрятал озорную улыбку в густых усах, ответил:
− Потапыч, тот самый начальник, мой хороший знакомый. На выходные я в город ездил, свиделись. Он мне о своих сомнениях и поведал. Честно скажу, твое рвение его подкупает. Еще немного, и перевес в твою пользу будет. А что тебя так на литературном поприще не устраивает?
− Не знаю. Просто дедукция хорошо развита. Могла бы огромную пользу в органах принести. Я же не собираюсь всю жизнь приказы печатать. Годик поработала бы, взяла направление в Школу милиции. Стала следователем. Что касается литературы, так я за собой способностей не замечала. За сочинения всегда пятерки были. Учительница очень хвалила. Даже не иняз, а литфак советовала.
− Вот видишь...
Я задумалась. Мысленно перенеслась в школьные годы. Опыт писательства-сочинительства у меня все же был. До сих пор вспомнить стыдно! В седьмом классе я вела дневник. Как-то по своей рассеянности оставила тетрадку на парте, и записи попали в лапки добреньких одноклассников. Мои попытки отбить собственность оказались тщетными. Заревела, убежала домой. Даже на больничный умудрилась сесть, нагрев градусник в стакане с чаем. Неделю сидела дома, страдала, боясь появиться в школе. Опасалась насмешек и откровенных издевательств. Во-первых, в дневнике были описаны мои нежные чувства в Кольке из параллельного класса. Во-вторых, на всех 96-ти страницах я безбожна врала. Дескать, что на самом деле я − инопланетянка, прибывшая с планеты Марс. Послана на планету Земля с целью выявить внедренных космических пиратов. Первой подозреваемых во внеземных контактах была директриса родной школы Веры Николаевна. Также несколько самых вредных учителей. Весь этот бред был написан еще и с юмором. Когда пришло время возвращаться в школу, я зашла в класс на ватных ногах, приготовившись к самому худшему. Но одноклассники не думали смеяться или издеваться. Они очень обрадовались при виде меня и поразили словами:
− Это потрясающе, Липка! Как будто на самом деле все случилось! У тебя еще дневники есть?
Дети семидесятых, приученные советской властью к чтению, но страдающие от дефицита книг, особенно подобного жанра, обожали все, где была хотя бы толика необычного и фантастического. Мои откровения были приняты как фантастическая повесть для детей и подростков с закрученным сюжетом и смешными моментами. На мои любовные излияния по поводу Кольки не обратили особого внимания. Каким-то образом, скорее всего, стараниями подлиз-отличников, записки попали в руки к Вере Николаевне. Директриса вернула мне потрепанный дневник и, сквозь смех, сказала: