Маулихакти или Вернись ко мне!

В жизни есть только одно несомненное счастье - жить для другого.

Лев Николаевич Толстой

- Приветствую, Ольгерд! – с торжественной почтительностью, проговорил безликий.

Интересно, это только мне за этим почтением послышалась скрытая издевка?

Мужчина на самом крупном жеребце чуть толкнул пятками коня и выехал на первый план. Откинул с головы капюшон, и я увидела самый странный вариант эльфа, какой только может представить любитель сказок для взрослых. Я, как, наверное, и все мои современники, привыкла к тому, что эльфы высокие и худощавые. Этакие аналоги гимнастов или исполнителей балета, с длинными ногами и грацией кошки. Этот эльф с яркими до желтизны, вьющимися волосами был раза в три шире Амала. Не просто натренированный мужчина. Его мышечная масса уже килограмм десять назад перешагнула грань спортивности. Широкий подбородок, такой принято называть волевым, но у меня всегда была ассоциация со сказкой о Щелкунчике. Нос с большой горбинкой и повернут чуть вправо. Глаза какие-то странные, бесцветные или светло-серые с зеленоватым отливом. И было в этом парне что-то, ну очень отталкивающее. Не знаю что, но я с трудом подавляла желание отвернуться и брезгливо сплюнуть.

Он глянул на Дэмиана, как на порченый фрукт, которым тычут в нос.

- Дэмиандриэль, что ты здесь делаешь? – спросил он низким голосом.

Повисла пауза. Лицо манеера было полностью закрыто живой дымкой, так что я не могла рассмотреть его реакции. Но, вот лица ребят снизу мне были хорошо видны. Похоже, никто из пятерки не ожидал такого приема.

- Мы прибыли домой! – не выдержав, вмешалась Ишима.

Бугай даже головы в ее сторону не повернул. Он продолжал смотреть на Дэмиана.

- Усмири своего щенка, Дэмиан, или это сделаю я!

Ишима от такого заявления моментально залилась краской по самую маковку. Она набрала в грудь воздуха, чтобы высказать все что думает, но тут Хемах наклонился к ней и положил свою ладонь на луку ее седла.

Ничего страшного, не так ли? Но, отряд отреагировал на это простое движение неадекватно. Толпа встречающих моментально распалась и в три секунды окружила уже не только меня, а всех нас. В центре импровизированного круга остались только Дэмиан и Ольгерд. Чуть в отдалении я и парень, державший плеть. С другого бока остальные, и все мы в кольце всадников. Ближайший к Хемаху гном взмахнул рукой - и к подбородку уфира прикоснулось лезвие желтой, переливающийся секиры. Длина лезвия этой дуры с легкостью позволяла одномоментно укоротить двух уфиров. Хемах медленно, чтобы не спровоцировать гнома, убрал руку от Ишимы и выпрямился в седле. Лошади нервно фыркали, как будто понимали, что происходит что-то неправильное.

- Что происходит, Ольгерд? – спокойно озвучил Дэмиан наш общий вопрос.

Воин нехорошо ухмыльнулся и нарочито сочувственно покачал головой.

- Да ты совсем поглупел, манеер. Ты приводишь в наш общий дом, к нашему источнику жизни и силы больную тварь, пораженную самым страшным недугом, и еще смеешь спрашивать что-то! Я лишь из уважения к твоему покровителю и вечному заступнику еще не прикончил тебя, как мерзкого предателя!

Он обвел всех крысиным прищуром. Я видела раньше этот взгляд. Взгляд человека, который уже все для себя решил и теперь отыгрывает партию. Ему не нужны доказательства или факты. Он не изменит решения. Такие вот мрази и расстреливали несчастных раненных и измученных солдат, которым удавалось вырваться из окружения к своим. Потому что они были на стороне врага, а значит точно с ним в сговоре и предатели Родины. Мне же такие лица встречались и в годы учебы, и в годы после, на разных работах. Лицо человека дорвавшегося и получившего толику власти. Так, сам по себе, некудышка, но обличенная правом какого-то, пусть и минимального, решения.

- Я чувствую на всех вас магию некромантов!

Он опустил взгляд и посмотрел на меня. И я все поняла.

Чуть потрескавшиеся губы расплылись в злорадной улыбке.

- Убить!

Я заорала в бессильной ярости. Нет, нельзя сказать, что я не ожидала чего-то подобного. Но, умереть вот так, просто, без суда и следствия, когда я уже привыкла к жизни здесь. Когда… Да я жить хочу, мать вашу! Это нечестно, несправедливо, подло, в конце концов!

- Чего орешь-то? – ехидно полюбопытствовали над головой.

Оказалось, что я визжала, как недорезанный поросенок с закрытыми глазами. Открыла глазки, подняла голову, которую втянула в плечи и увидела, как надо мной склонился самый любимый, самый лучший дух на свете.

- Накириэль! Господи, как же я рада тебя видеть!

- И я рад, но тебе не кажется, что мы слишком часто встречаемся и не за кружечкой яйкря?

- Это что такое?

- Ах, ну да, ты же еще не знаешь. В общем, это очень хорошая вещь, которую следует пить в хорошей компании и благостной обстановке.

Дух маули стоял надо мной так, что я лежала, простите, между его ног. Обеими руками мужчина растягивал плеть, опутавшую меня.

- Долго лежать собралась? А ну, вылазь быстро!

Я, подтягиваясь руками, по-пластунски, вылезла из плети и поднялась на ноги. В паре десятков сантиметров от духа в воздухе застыла сверкающая стрела ярко-изумрудного оттенка. Накириэль с явным облегчением разжал руки и пинком оттолкнул от себя плеть.

Потом подошел ко мне, с открытым ртом осознающей, что если бы не он - меня бы уже пришпилили. Стрела была толщиной с копье. Это же без шанса на спасение и в спину, в связанную по рукам и ногам. Дух со скорбным видом встал рядом. С минуту молчали. Я молчала, а маули что-то тихо насвистывал и ждал, когда я отойду.