Страница 104 из 124
На самом деле кроме Жени и Сережиного адвоката, никто не был в курсе его новой стратегии, но нервному папочке об этом знать было не обязательно, так что Сережа просто предложил им с мамой пройти в заднюю часть зала и занять свободную скамейку, посетовав на отсутствие попкорна и газировки. Хлеба и зрелищ народу, как говориться. А уж что будет дальше – один Бог знает…
В небольшой зал заседаний легко и быстро вошел Сережин адвокат – низенький, очень тонкий, с женоподобным лицом и похожими повадками, он мило улыбался, задрав верхнюю губу с тоненькими, черными усиками прямо себе под нос, а его длинные до плеч волосы развевались в такт стремительной походке. И ничто в его облике не могло натолкнуть на мысль, что перед нами сейчас стоит один из успешнейших адвокатов в городе по бракоразводным процессам, 93 процента выигранных дел, и это человеком, который носил бледно-розовый, но дорогой костюм и такую белую рубашку, что от ее вида щипало глаза… Но Сереже как-то не было дела до того, как выглядит Арсений Яндимирович Чепчугов, ему нужен был профессионал, которого не стыдно противопоставить медлительному и грузному, без конца чихающему и кашляющему, но еще более успешному адвокату Ксюши – Козлову Дмитрию Савельевичу, а по количеству выигранных процессов Козлову уступал лишь Чепчугов, и даже фривольное «Сережечка», которое Арсений очень милым и нежным голоском относил к своему подопечному, не могло отпугнуть Сергея.
Арсений Чепчугов с широкой улыбкой поклонился и даже шаркнул ножкой перед всеми присутствующими, выражая свое самое уважительное к ним отношение, а затем подошел к Сергею, похлопав по кожаной папке в своих руках:
- Я изучил бухгалтерскую отчетность, Сережечка… Уж не знаю, как ваша бухгалтерия умудрилась скрыть такую крупную операцию и перерыв в деятельности, но… Все выглядит правдоподобно. Ты уверен, что не оставил никаких следов? Мы не знаем, какой информацией и документацией… о! В рифму получилось! – он хихикнул, подмигнув веселым карим глазом и снова задрав усики к носу. – Так вот, мы не знаем, что знает твоя жена… Не знаем, что знает… Да я сегодня скор на каламбуры! – опять, невесть чему, обрадовался он, и Сережа, уже привыкший к тому, что Чепчугов очень любит говорить о себе и обращает на свои слова чрезмерное внимание, только улыбнулся, стиснув руки в кулаки в карманах брюк.
- Не волнуйся, Арсений. По документам все чисто, можешь не сомневаться.
- А налоговая? Не заинтересуется ли она столь спешными и… м-м-м… значительными сделками?? А, Сережечка?? – с нажимом уточнил он, и Сергей ухмыльнулся.
- Я в этом месяце еще не подавал декларацию. Кроме того, с налоговой вопрос был решен уже давно. Никаких проверок деятельности фирмы не будет.
- Ладненько, ладненько… - забормотал Арсений и поспешно уселся за стол в правой части комнаты – там, где обычно сидят ответчик и его адвокат, а поскольку инициатором возобновления развода была Ксюша, то теперь она перешла в высокий статус истца.
Кстати о Ксюше. Не успел Чепчугов даже полы своего розового пиджака расправить, чтобы пригреть скамейку своим худым и острым мягким местом, как в зал заседаний уверенно, гордо подняв голову и выпятив вперед свои накачанные губы, вошла его, пока еще, жена.
Ксюша была одета в строгий брючный костюм темно-красного цвета, шелковую черную блузу без пуговиц и замшевые ботильоны в тон к ней. Ее длинные волосы были аккуратно, профессионально уложены вокруг головы, но это не удивило Сережин глаз: у Ксени всегда был личный парикмахер, который ошивался у них дома перед всеми событиями повышенной важности… Он вздохнул, глядя на нее и прислушиваясь к себе. Что он чувствовал сейчас, находясь на рубеже нового поворота судьбы? Триумф? Жажду победы? Радость и предвкушение? Злорадство? А может, гнев и обиду за такие чертовски отвратительные, серые годы с единственным светлым пятном – маленькой дочкой??
Сергей нахмурился, сложив руки на груди, а Ксюша, кротко махнув родителям в приветственном жесте, вдруг посмотрела на него. Нет. Ничего из вышеперечисленного. Разве что… разве что печаль по поводу так никчемно прожитых лет… А ведь она его любила, хоть и не хотела демонстрировать это. Она его любила, а потому издевалась над ним, зная, что не может получить от него чувств в ответ… И годы превратились лишь в холодное, нудное, никому не нужное путешествие во времени, ожесточив сердца, оставив в груди лишь осадок злости и отвращения… Ни он, ни она не были счастливы. Ни он, ни она не хотели мириться с настоящим. А теперь это превратилось в холодную войну, в которой все средства хороши, которая тоже не имела смысла, по большому счету… Нужно было отдать ей эту фирму к чертям, и сейчас Сергей бы поднимался с самого низа, не имея средств даже на то, чтобы заправить машину, но тогда он смог бы уже сейчас быть с Женей…
А Женя ждала его звонка, он знал, что она волнуется. Даже на расстоянии он был настроен на нее, его сердце подсказывало ему, что она очень сильно переживает… Поскорей бы это все закончилось! И… да, он бы никогда не пошел на то, чтобы отдать Ксюше все, каким бы благородным ни был этот шаг. Он не смог бы отдать бизнес отца, бизнес многих лет тяжкого, кропотливого труда, падений и долгов, смены видов производства и медленных, но верных шажочков к госзаказу… А значит, он рискнет, но поборется до конца. На это у него хватит сил.