Страница 125 из 125
«Любовная линия в романе показана весьма однобоко. И многие поступки персонажей вызывают откровенное недоумение. Прежде всего, я так и не поняла, почему героиня готова пожертвовать столь многим ради демона, в котором эмоций и на империал не наберётся? В реальности же...».
И что в реальности? Разве такое расскажешь? Можно, конечно, на деталях сосредоточиться, но тогда это уже будет роман для дам постарше. А для остального слов ещё не придумали.
Над головой Архи что-то грохнуло, словно наверху шкаф уронили – хрустальные подвески погашенной люстры жалобно звякнули.
– Папа, немедленно отпусти его!
Леди Харрат поморщилась, поправила шаль на плече, подтянув к себе новый листок.
«С одной стороны автор слишком многое домысливает. Так, например, сцена объяснения Шая и Ирды целиком плод его фантазии. Я вообще сомневаюсь, что сагреша, гордящаяся своим независимым положение, способна опуститься на колени, пусть даже ради высших целей. Но с другой стороны главные герои романа слишком сдержаны в своих чувствах. Если бы они позволили читателям…»
На втором этаже бухнуло, железно клацнуло, взревело не вовремя разбуженным медведем. А, может, и драконом. Арха потёрла висок, пытаясь за хвост выволочь потерянную мысль.
– Папа!
– Уйди, Эйна! – Кажется, теперь рухнули два шкафа разом.
«Акцентируя внимание на мелочах, писатель упускает серьёзные конфликты, как, например, отношения Ллил и Ирраша. Он не смог передать суть их непонимания, несхожести: истинного демона и девушки, демонессы по рождению, но светлой по воспитанию. Ллил просто пропадает из повествования, будто её и не было. На самом же деле для лорда Нашкас это расставание стало настоящей трагедией, которую он, боюсь, переживает до сих пор…»
Не-ет, это, пожалуй, лишнее. За такое «братик» и голову отвернуть может.
По лестнице дробно загрохотали тяжёлые шаги и ещё что-то, будто громоздкое волочат, задевая косяки.
– Папа, оставь его в покое! Ничего такого он не делал! В конце концов, мне уже шестнадцать, а я ещё даже целоваться не умею! Хватит лезть в мою личную жизнь! И перестань колотить его, ты же голову прошибёшь! Папа!
– На самом деле, отец, пожалей придурка. У него и так мозгов немного, – протянули с эдакой насмешливой ленцой.
Вот кому весело, так это Эйнеру. Где только научился так по-свински себя вести, спрашивается?
Рокочущий рёв заставил балки в перекрытиях испуганно содрогнуться. Арха устало потёрла переносицу. На чём остановилась-то? Вроде, там что-то про чувства было.
– Эйнер!
– Да, сестрёнка? Кстати, сменила б ты отмазку. «Ни разу нецелованная» устарело ещё года два назад.
– Я тебя придушу! Папа, отпусти! Ты его убьёшь!
Грохот – уже за дверью. А лестница, кажется, всё-таки обвалилась.
– Чтоб я тебя рядом со своей дочерью больше не видел!
Нет, бушевал всё-таки не медведь, даже и не дракон, а всего лишь демон. Впрочем, почему «всего лишь»? Лучше уж дракон, чем хаш-эд в бешенстве.
– Папа, ты ему руку сломал!
– Пусть скажет спасибо, что ноги не выдернул! Иначе ползком бы побежал! А ты иди в свою комнату и!..
– Я всё маме расскажу!
– Стой! Эйна, стой, сказал! Я тебе пока ещё отец и моё слово...
– Ты деспот и тиран!
Ну вот, в ход пошла тяжёлая кавалерия. Против слёз и соплей даже разъярённым драконам не выстоять. А папам хаш-эдам тем более.
– Ну, всё, успокойся! Успокойся, сказал! Эйна! Ну ладно, ладно. Забирай того жеребца, что твоя сумасшедшая бабка прислала, слышишь? Я разрешаю.
– И коле-ечко с изумру-удиком?..
– Ладно, на день рождения... – трагические всхлипы прервались страдальческим стоном, перешедшим в бурные рыдания. – Хорошо, хорошо! Покупай это Тьмой драное колечко! Только чтоб я этого хмыря рядом с тобой больше не видел.
– Папочка, ты лучший! Ты самый-самый лучший демон в мире!
– Слушай, отец, а если я себе спальню девицу притащу, ты мой карточный долг оплатишь?
– Твои долги, сам и плати!
– Ай! – кажется, кому-то отвесили затрещину. – А это за что?!
– За то, что проигрался! Ты наследник Харратов или тупой тахар? Хорошо, хоть мать не знает...
Мать не знает. Мать абсолютно точно ничего не знает.
Арха ткнулась лицом в лодочкой сложенные ладони, глянула искоса на исчёрканные листы, отодвинула локтём в сторону. В конце концов, кому нужны эти отзывы вместе с предисловиями и её личным мнением? История-то всё равно про любовь. А она такая, какая есть. Кто бы что по этому поводу не думал.
Конец