Страница 11 из 125
– Опять поругались? – скроив плаксивую мину, сочувственно протянул Шай. – Ладно-ладно, нечего на меня так смотреть. Уже и просто спросить нельзя? Я ж так, поинтересоваться.
– Ирраш, бери эту пьяную рожу и делай что угодно, но через час она мне нужна трезвая и вменяемая.
– Только рожа? – удивился блондин. – Всё остальное не требуется? А, между прочим, кое-кто считает, что у меня и задница ничего. Вы просто не ценители!
– Вменяемости не обещаю, – буркнул шавер, из-за стола выбираясь, – её там сроду не было. Но протрезвить – протрезвлю.
– Дан, вот ты как хочешь, а намечается грандиозная заваруха, – Тхия посторонился, пропуская Ирраша, волочащего за шиворот не слишком успешно отбивающегося Шая. – Как бы нам не опоздать.
– Не каркай, каркун, – лорд Харрат уселся в освободившееся кресло. – И это мы вечером у Адаша обсудим. А сейчас давайте немножко поработаем на благо императора, а не против него. Ну так, для разнообразия. Что там с советом? Ты документы подготовил?
Рыжий, подавая Дану папку, на Адина вопросительно покосился. Тот в ответ лишь головой покачал, мол, не дави. Арифед едва заметно скривился – ему фатализм ивтора не нравился категорически и позиции: «Пусть идёт, как идёт, а там посмотрим, куда вырулит» – он не принимал. Но совету последовал. Нравится или не нравится, а на хаш-эда сейчас и впрямь давить не стоило. И без того как пружина свёрнутая: только тронь и начнёт головы сносить. Лучше уж не провоцировать.
***
Храм Изначальной Тьмы подавлял. Наверное, именно эту цель архитекторы и преследовали, его проектируя. Но Архе он всё равно не нравился. Огромная коробка, казалось, готова была на каждого вошедшего потолок уронить. Вроде бы и высоко он. Полированный базальт отражает такой же чернильный гладкий пол и гигантские колонны, смахивающие на пальмы. А мерещится, что каменные плиты над макушкой висят.
Да и темно, не смотря на то, что храм насквозь крест-накрест коридорами-тоннелями прорезан. А масляные светильники на длинных – в рост лекарки – ножках не разгоняют полумрак, делают его только гуще, плотнее. И традиционный образ богини – неровная дыра, пробитая всё в той же базальтовой плите и задрапированная чёрным, вечно колышущимся муаром, просто жуть нагонял.
Ну а меньше всего ведунье нравились местные служители. Все как на подбор пузатые, плешивые, с сальными глазками. Салились они не на симпатичных прихожанок, а только при виде развязанных кошельков.
– Чем я могу помочь леди? – подлетел лысый колобок, не успела Арха из кареты выйти. – Желаете жертву Великой Тьме принести? Ежели о делах любовных молить станете, то советую сердце ягнёнка. Для богатство хорошо печень идёт, а против врагов мозги.
– Просто мясная лавка, – буркнула лекарка, машинально опираясь на руку, капитаном тахарской стражи поданную.
– Ну что вы, гораздо лучше! – упомянутым ягнёнком заблеял служка – смеялся, наверное, так. – Всё чисто, никакой вам крови и неудобств. Органы для жертвоприношения специально подготовлены: омыты и ароматическими маслами растёрты. Госпоже останется только рядом постоять и пожелания свои высказать. Но если есть нужда, то можем и живого барашка заколоть. Правда, это будет стоить чуть дороже.
– Не стоит, – скривилась ведунья.
Нет, против баранины она ничего не имела. Но исключительно в виде котлет. А вот любоваться, как ягнёнка на алтаре разделывают, не желала. Хотя, наверное, и такой вариант стоило бы рассмотреть.
– Так что леди будет угодно? – не отставал плешивый.
– Ничего, – отрезала Арха. – Леди переводчики не нужны.
И пошла вперёд, зная, что охрана и без её усилий от приставал отделается.
Днём народу в храме немного было. Никакого строгого канона поклонения Тьме не существовало. Но так традиционно сложилось, что к её милости взывали после захода солнца. Немногочисленные молящиеся терялись между ровными рядами колон, почти невидимые и неслышимые. Акустика храма гасила и голоса и звуки шагов, превращая их в невнятный и очень тихий шёпот, который, казалось, со всех сторон доносится.
Жутковато, честно говоря.
– Ты только посмотри на себя! – женщина, с ног до головы закутанная в чёрное, с закрытым покрывалом лицом, просто возникла рядом из ниоткуда – не было её и вот она уже есть. – Ну, просто вправду – леди урождённая. И ни кареты её не смущают, ни охрана – смотреть приятно. Да что ты шарахаешься? – бледная рука, вынырнувшая из-под покрывала, сграбастала Арху под локоть совсем с неженской силой. – И на колени бухаться не надо. Я тут инкогнито. Сама же сказала: тебе переводчики не нужны. Вот и давай поболтаем по дружески. Ну что ты таращишься? Это действительно я. Личико показать?
Богиня отбуксировала онемевшую Арху под тень колонны – та только и смогла, что махнуть охране, приказывая на месте оставаться.
– Глянь, какие жесты освоила! – фыркнула Тьма. – И где там наша заморённая шаверочка? Но в одном ты, безусловно, права: служители никуда не годятся. Пора, пора устроить явление во плоти. А то распоясались! Видела бы, какие тут раньше мальчики прислуживали! Что там гвардейцы! Цыплята они перед старыми жрецами. А эти только мясо палить могут. Знаешь, как горелое мясо воняет? Ужас! Ну, чего? Язык к горлу прилип?