Если бы

Она поддела вилкой оливку, пожевала, пялясь на Старкова, чтобы не смотреть на Олсена, чей взгляд жёг профиль.

Ян откинулся на спинку, неторопливо раскурил сигару.

– Сколько вам лет?

– Двадцать три, – немного опешила Лина.

– В вашем возрасте, я считал – могу всё. Стоит захотеть. У вас есть цель, Лина?

– Цель? Не знаю... – она чиркнула ложечкой по сливочной поверхности десерта. – Возможно, мечта...

– С мечтами нужно быть осторожной. Они сбываются.

– Бывают несбыточные.

– Всё зависит, насколько сильно хотеть.

– И, если сильно?

– Тогда они отравят жизнь. Незаметно. По капле.

– А если без неё не жизнь, а выживание?

– У вас именно такая мечта? – пустив струю дыма, Олсен просверлил взглядом туманную завесу.

– Не важно. Как тогда?

– Тогда выживание покажется раем.

– Пусть так.

– Она может убить.

– А если, и это не важно?

– Дорога к мечте состоит из жертв. Вы готовы пожертвовать ради нее идеалами, убеждениями, людьми? – почти сердито спросил Олсен.

– Не знаю. Если понадобиться... – Лина поёжилась, не понимая, как разговор принял такой напряженный оборот.

– Обязательно понадобиться. Такие мечты кровожадны. Чем ещё, Лина? Ну же, отвечайте!

– Всем, – медленно проговорила она, с трудом держа испытующий взгляд.

– И лишитесь всего, – Олсен раздавил о пепельницу сигару. – На то они и мечты, чтобы вдохновлять несбыточностью. Им нельзя сбываться. Вы мне можете поверить, что только тщательно продуманная цель имеет смысл?

Полуприкрыв тяжёлые веки, он крутил в пальцах ножку бокала с портвейном, задумчиво поглядывая на Лину.

– Знаете, как я стал промышленником? Думаете, об этом мечтал в вашем возрасте? Нет. Результат несбывшейся мечты. Мне повезло, что она не сбылась, иначе не сидел бы перед вами. Остерегайтесь желаний, Лина, они возьмут что-то взамен. Запомните, хорошенечко.

– Я запомню, – пообещала она.

– Эндрю сказал, вы рисуете. – он резко сменил тему. – Надеюсь, вы подумали, захватить что-то из своих работ? Хочу взглянуть.

– Что? Нет. Возможно, есть несколько фото в телефоне…

Нетерпеливо кивнув, Олсен протянул руку. Перерыв рюкзак, она опустила в раскрытую ладонь старую «нокию». Несколько минут мужчина с мрачным лицом листал фотографии.

Лина вопросительно взглянула на Андрея: за последние полчаса он ни проронил ни звука. Старков слегка пожал плечами.

Олсен поднял голову, вскинул руку, подзывая официанта. Развернулся на стуле и насупил брови:

– Вижу перспективы. Надумаете продвигаться, свяжитесь с моим помощником. Вот, телефон в Лондоне. К сожалению, мне пора. Спасибо, Лина, за приятный вечер, надеюсь мы ещё увидимся. Забери меня завтра в девять, – он кивнул Андрею и широким шагом покинул ресторан.

Лина проводила взглядом энергичную фигуру.

– Что я ему сделала?

– Ничего, – вздохнул Андрей и перешёл на русский: – Всего лишь наступила на больную мозоль.

– Как это?

– Длинная история. Давай я отвезу тебя домой. Здесь задерживаться чересчур дорого.

– И ты расскажешь, в чём дело?

– Возможно, – уклончиво ответил Андрей.

Обратный путь Лина молчала. Она разглядывала скелеты деревьев, проплывающие вдоль трассы и пыталась понять Олсена. Его слова отчего-то холодили кончики пальцев.

Уверенно ведя серебристый Фольксваген "Пассат" с запахом новой кожи, Андрей не мешал. Так же молча проводил по темным ступеням подъезда до дверей.

Откровенно зевая, Лина обернулась:

– Мне завтра рано на пары. Постелить на полу?

– Нет, спасибо. Лучше я воспользуюсь кроватью в номере, – усмехнулся Старков и коротко обнял: – Рад был повидаться, Василек. Приятно знать, что у тебя все хорошо, – он поцеловал в макушку и отпустил. – Спокойной ночи.

Лина повернула ключ в замке, прислонилась спиной к дверям. Лоб покрылся испариной. Сердце неровно и отчётливо стучало в тишине пустой квартиры. Безотчётный страх пустился по венам. Протянув неловкую, будто парализованную руку, она вынула из кармана наушники и воткнула в уши.

Глава 8

Александр Викторович Новицкий причесал буйную шевелюру. Дунул на черепаховый гребень и сунул в оттопыренный нагрудный карман мешковатого пиджака; одобрительно оглядел помощников вдоль длинного стола.

– Мы славненько потрудились. Выставка вышла не дурнее прошлогодней и несравненно лучше той, что устроили в прошлом месяце маляры из технологического университета. Спонсоры довольны, а наш обменный фонд пополнился средствами.

Лина рассеянно грызла карандаш, ожидая, когда Новицкий приступит к главному. Со вчерашнего вечера ассистенты знали, что мероприятие превзошло самые смелые упования руководителя. Кроме хорошей выручки от продаж, Александр Викторович продлил и заключил новые договора с иностранными коллегами, возобновляя угасающую программу обмена студентами.

Пятнадцать человек, собравшихся за столом, внимательно слушали, каждый старался первым уловить в словесной околесице, намёк.

Лоснящееся, бледно-розовое лицо Александра Викторовича расплылось в улыбке, на щеках собрались бульдожьи складки.

– Вы ладненько трудились, дорогие мои. Многие отлично проявили себя и бесспорно заслужили награду, – он сделал театральную паузу.

Мучаясь головной болью, Лина ёрзала на стуле. Как и все в кабинете, она прекрасно понимала, к чему ведёт Новицкий: слухи вторую неделю не просто витали университетскими коридорами, они звенели и громко обсуждались в аудиториях, в лабораторных, в курилках, на каждой лавочке – все спорили, азартно вычисляли шансы как заядлые игроки казино, просчитывая вероятность выпадения "флэш рояля".