Страница 12 из 83
-Страшновато... Кого же на дороге видишь рядом?
-Бок о бок с тобой - счастье, лучшая часть твоей души. Вблизи - верные друзья. Их немного, однако они стоят многих. Они разные: люди, не совсем люди и даже не люди. Ты умеешь их любить, о них заботиться и это главное. Прощай.
Учительница, резко повернувшись, быстро пошла прочь и скрылась за глинобитным сараем. Я потянулся озадаченно почесать затылок, но пальцы ткнулись в чёрную ткань сдвинутого на затылок шлема.
02
-Не зря прокатился к аграриям. –похвастался Наде, сгружая неподъёмный бидон мёда, банки со сметаной, молоком и крынки с солёными груздями. –Дружим теперь с целым селом, точнее с его развалинами. Только некому оценить подвиг младшего лейтенанта Лунина, некому воспеть стихами… Нанять поэта, что ли?
-Было опасно?
-В перестрелке-то? Пф-фе! Даже краску на броне не поцарапало. Ни одного танка у врагов, скукотища…Подвиг в другом - довезти в танке горшки и банки. О, вот и начало поэмы! Надюшка, а зачем тратиться на сочинителя, твой муж эва как стихи слагает: -«Банки – в танке!». Золотые строки! Эй-эй, бидон не трогай, тяжело, сам втащу, заноси грибы.
Деревенские подарки попробовали за обедом, действительно вкусно. За столом я изложил Наде обстановку в окрестностях «Лунинграда» и «Лунинска». Поведал об общественном, так сказать, укладе и геополитике северо-востока нашего, пока единственного, материка.
На всей немалой территории Тупогорья, как выяснилось, имелись всего три полуразрушенных городка (или, по-местному, мадин) и развалины большого города Тропикабада. По легенде Тропикабад был некогда богатой столицей султаната, а мадины – центрами подчинённых ей процветающих округов. Началась широкомасштабная гражданская война всех против всех, не только не прекратившаяся, но даже усилившаяся после распада государства и разрушения городов и посёлков.
По пустыне была разбросана масса мелких кишлаков и аулов. Там жили крестьяне трёх типов.
Мы на враждебной территории, друзей здесь мало. Редкое дружелюбное меньшинство (вроде населения Сидорово) обозначалось на компасе или экране радара радующими глаз зелёными точками.
Гораздо больше было так называемых «нейтралов», видных на экране и карте компаса как жёлтые точки. Соседство с нейтралами давало тихие дни спокойного взаимососуществования. Нейтралы могли при хорошем отношении к ним «позеленеть» до состояния дружественных. Но с тем же успехом были способны и «покраснеть» до статуса враждебных. Отправить молодёжь в банды. Напихать в придорожный в бамбук взрывчатки: ба-бах! – сгоревший танк и пяток трупов. Поэтому лучше дать «жёлтым» аборигенам возможность жить спокойно и задабривать, чем терять машины и бойцов. Дружить с местным населением, изредка меняясь с ними на продукты и мясо… присматривая за окрестностями и не теряя бдительности.
Теперь - о многочисленном множестве многих врагов, сыпью из красных точек усеивающем карты. В сельских местностях бесчинствовали банды в чалмах самых разных расцветок: жёлто-синих, красно-бело-красных, зелёных, бело-сине-красных. Разноцветные басмачи не признавали над собой никакой власти, один лишь атаман, которого они называли курбаши, был для них авторитетом. Курбаши избирался бандитами по смерти прежнего вожака, нарушения разбойничьего кодекса чести, то и просто по причине изнуряющей двух-трёхдневной трезвости. Басмачи таскались по пескам и скалам, когда грабили, а когда и нанимались к эмирам и прочим тёмным, но платежеспособным личностям, и, болтают, порою даже оказывали какие-то услуги султану.
В каждой из мадин укрепился крупный отряд, которой командовал эмир. Эмирские отряды отбивали непрекращающиеся набеги басмачей, засевших в деревнях и пытались подавить оппозиционные городские ополчения. Эмиры наотрез отказывались подчиняться султану Тропикабада и помогали антисултанским оппозиционерам в Тропикабаде. Но на то, чтобы объединиться и коллективно натереть султану задницу перцем, у эмиров не то сообразительности недоставало, не то восточная гордость не позволяла.
Своеволие эмиров не нравилось султану, он грозился вырезать всех непокорных, периодически предпринимал против сепаратистов карательные походы, устраивал микроосады обнаглевших эмирских гнёзд, поддерживал антиэмирские ополчения.
В общем, войне не было ни конца, ни края.
Надя тяжело вздохнула, переварив жуткое количество запутанной информации. Мы помолчали.
-Когда присваивали офицерское звание, предлагали учёбу в академии? –меняя тему, напомнила Надя. Я внутренне ухмыльнулся. Настоящая жена никогда не позволит мужу застояться. В смысле -засидеться. То есть –заваляться.
-Ну, да… ты же помнишь. –постарался выглядеть как можно наивнее. –А надо соглашаться?
-Думаю, следует. –с мягкой настойчивостью ответила Надя.
-Сию минуту, товарищ старшина.
Младший лейтенант Лунин, вы подали заявку о приёме в военную академию. Ваша заявка удовлетворена, вы – курсант заочного отделения.
Надя удовлетворённо кивнула.
-Что из планшета торчит? –полюбопытствовала она.
-А, бандитское наследство. Совсем из головы выскочило. -я достал слегка помявшийся пакет с непривлекательными бурыми пятнами, содрал печати, разорвал плотную серую бумагу. Внутри оказалась картонная папка, обложку которой усеивали многочисленные грифы «совершенно секретно», «top secret», «??»
Внимание, младший лейтенант Лунин, вы можете получить доступ к серии квестов высшего уровня. Уверены ли вы в своих силах? После принятия серии, отказ от выполнения будет невозможен.
Да чего там! Если уж из ситуации с «Белым Тигром» выпутался! Принимаю.
Внимание, младший лейтенант Лунин, вы получили серию квестов высшего уровня «Крепость». Задание – ознакомиться с попавшими к вам документами.