Ветер

Матрос Перелыгин кутался в черную шинель на холодном ветру. Шинель передавалась от вахтенного к вахтенному. Она была на пару размеров больше чем надо, и хлипкий матрос походил в ней на пугало. Время зимней формы одежды еще не подошло, поэтому в лодке ее не оказалось. Пришлось снять шинель с вешалки корабельного музея. В ней в Великую Отечественную воевали офицеры-подводники. Их слава грела только душу, но не тело матроса Перелыгина.

Матрос кутался в шинель с головой, оставляя открытым один глаз между расстегнутыми пуговицами. В таком состоянии переносить трудности солдатской службы было гораздо легче. Возможно, поэтому он не сразу заметил изменения, происходящие рядом. Вода вокруг лодки стала темнее и гуще, напоминая свойствами обычную грязь.

Перелыгину, занятому собственным комфортом, понадобилось время, чтобы понять, что дальнейшее движение вперед может привести к необратимым последствиям. Вода вязко вздымалась перед носом подлодки, оставляя грязные разводья на бортах. Когда до него дошло понимание опасности, он со всех ног кинулся к шлюзу.

- Эй, вахтенный, передай в рубку, что мы попали в грязюку. Пусть сдают назад!

Терехин находился на вахте, когда ему передали сообщение от наружного вахтенного матроса. Он быстро сопоставил возросшую несколько минут назад потребность двигателя в сохранении скорости и приказ дать обратный ход.

Его самого очень заинтересовала эта аномалия, и он решил выбраться наружу, чтобы лично наблюдать ее. Матрос приплясывал под порывами ветра. Лодка, начавшая маневр, зачерпнула носом густую жидкость. Виктору стало абсолютно ясно, что ни о каком заходе во фьорд не может быть и речи. Он сопоставил то, что видел с тем, что могло ждать его в Мурманске, и очень расстроился. Сейчас они находились на одной широте с городом.

Виктор услышал возглас испуганного матроса. Перелыгин забирался по ступенькам на отлив.

- Товарищ капитан второго ранга, а мы что, на глубину уходим? – Спросил матрос испуганно.

- С чего ты взял, Перелыгин? Я не отдавал такого приказа.

- А чего тогда лодка погружается?

- В смысле? – Не понял Терехин.

- Да мы уже наполовину погрузились от прежнего уровня.

Терехин присмотрелся и понял, что лодка на самом деле находится глубже, чем нужно.

- Давно заметил?

- Нет, недавно. Мне кажется, как назад стали сдавать.

Действительно, лодка погружалась. Каждая волна густой жижи перекрывала предыдущую, размазываясь по корпусу лодки грязными разводьями

- Бегом в лодку! – Приказал Терехин матросу. Как только тот застучал ботинками по ступеням шлюза, Терехин нырнул следом и задраил за собой люк.

- Воздух в балласты на полную и максимальный ход! – Приказал он с «порога».

Его приказ не вызвал удивления. Необычную ситуацию на приборах заметили и остальные дежурившие члены экипажа.

- Что там? – Спросил Бурега. – Мы как в киселе плывем.

- Там грязь, жижа болотная. Подъемной силы нет, вот и тянет ко дну. – Объяснил Терехин. – Уходить надо, подальше от берега.

- Откуда она, с суши?

- Откуда же еще. Оттуда. Воде же надо возвращаться назад, в океаны.

- Выходит, скоро снова все станет, как прежде. – Предположил кто-то их вахтенных.

- Выходит.

Назревала новая экспедиция. Те запасы дров, которые обнаружил Егор, закончились, и теперь требовалось искать новые «залежи». Вместе с сыном они обошли гору, на которой Егор нашел живые деревья. Дальше дороги посуху не было. Это значило, что искать топливо придется, переплывая по воде. Черная вода пугала всех, но другого выхода Егор не видел.

Решено было отправиться к двойной вершине, возвышавшейся из воды на расстоянии пяти километров на надувном матрасе. Из пустых пластиковых бутылок, коих в пещере было множество, сделали для себя спасательные жилеты. Из кусков пластикового водопровода смастерили весла, бросили на матрас весь минимальный набор, состоящий из топорика, троса и клиньев. Из еды взяли четыре вяленых крысиных тушки.

В путь отправились с вечера после вечерней грозы, чтобы иметь возможность, за оставшееся до следующей грозы время, преодолеть водный путь. После плотного ужина, матрас спустили на воду и отчалили от берега. Не сразу все пошло гладко. Ни Егор, ни сын не имели навыков управления лодкой. Поначалу их крутило и вертело у берега под насмешливые взгляды провожающих женщин.

Кое-как, под команду Егора, у них получилось заставить лодку двигаться в нужном направлении. Для отца с сыном стало открытием, как много усилий требуется для управления таким бесхитростным транспортом. Через полчаса они выдохлись и взяли небольшой перерыв. От пещеры они удалились едва на две сотни метров. Тамара махала им с берега.

- Устали! – Крикнул ей Егор. – К следующему году вернемся!

Немного отдохнув, двинулись дальше, экономя силы. Егор решил, что небольшое, но продолжительное усилие поможет им скорее достичь цели. В итоге, перед наступлением темноты, они были примерно на середине расстояния между их горой и двойной вершиной.

- Как будем держать направление в темноте? – Поинтересовался Матвей.

Уже стемнело так, что не было видно ни той, ни другой горы. Только черная вода вокруг и тишина. Егор огляделся по сторонам. Ни звезд, ни прочих ориентиров не было, только интуиция.

- Без понятия. В темноте можно и развернуться назад, не заметить. Давай, пока мы точно знаем, что плыли правильно, погребем еще под счет, а потом бросим весла и поспим. Куда мы денемся из этого водоема.

Так и сделали. Гребли в течение часа, не напрягаясь, стараясь прикладывать равное усилие на весла. Затем Егор вынул весло из воды и положил поперек матраса.

- Баста! Сушите весла, сэр. – Обратился он к сыну.

Матвей сделал то же самое. Вокруг «плота» воцарилась невероятная тишина. Стало слышно, как в ушах шумит кровь.

- Интересно, какая под нами глубина? – Спросил сын.

- В центре метров пятьсот наверно. – Предположил отец.