Страница 2 из 18
Одиннадцать...
- Говори, - милостиво разрешил демон, видя, что данару не терпится начать доклад. Не зря же он нарушил почти половину правил этикета, ворвавшись в неподобающем виде в покои высшего по статусу. Должно быть операция прошла не просто успешно, и подопечный нашел что-то поистине интересное среди ценного барахла диссидентов.
БОМ!
Двенадцать...
Асбер ловко, словно только и ждал этих слов, вытащил из-за пазухи потрепанную книжицу и протянул демону. Выцветшая обложка, потертые края, истрепавшийся переплет. Буквы полностью стерты, как с лицевой стороны, так и с корешка. Если это букинистическое изделие когда-то имело товарный вид, с тех пор миновало не меньше нескольких сотен лет. Впрочем, большинство Дневников-артефактов выглядели именно так.
Демон принял из рук Асбера трофей.
БОМ!
Тринадцать...
Что?
Демон скосил глаза на часы, продолжающие мерный счет улетающих секунд. Ничего подозрительного, никаких намеков на сбой или поломку. Он ослышался?
Как будто не заметив легкой заминки господина, Асбер принялся излагать подробности операции. Он говорил коротко и четко. Только по фактам. Наконец, когда официальная часть доклада была закончена, данар позволил себе перевести дух.
Демон почти не слушал подопечного. Все его внимание поглотил Дневник. Из-за нечитаемой надписи (а это кое о чем да говорило!) не мог разобрать, кого из заточенных собратьев удерживает проклятый артефакт.
- Отправляйся в Канцелярию, - велел демон. – Ты знаешь, что можно им доложить, а о чем следует умолчать. Разберись с этим как можно скорее. Поучаствуй в допросе заговорщиков, вдруг всплывет что-то интересное.
- Как будет угодно, господин.
- Свободен.
Данар попрощавшись покинул зал. Его ждала длинная и тяжелая ночь. У демона тоже намечались заботы. Он собирался поговорить со старшими коллегами. Кто-то из них должен был что-то знать о могущественной твари, столь жуткой и опасной, что даже ее имя было стерто из глубин Нижнего мира.
Тем временем, у той самой потрепанной книжице с невероятно белыми листами, тоже намечалась сложная ночка. Страницы мирно дремали под мощной вязью древнего заклинания. Все, кроме одной. Той, на которой мелкими прожилками оживал рисунок. Черточка за черточкой расцветал бутон из бордовой крови. Еще слишком слабый, чтобы разрастись на весь Дневник, но достаточно настойчивый, чтобы занять центральную часть страницы. Бархатистые лепестки истекали кровавыми слезами, расползаясь шипастой паутиной стеблей и листьев.