Страница 68 из 99
Феликс помолчал, вспоминая события многовековой давности. Он знал, что рано или поздно Агнесса спросит об этом, и готов был рассказать, однако думать о прошлом было тяжело.
- Это было давно, - зачем-то сообщил он. – Тебя тогда ещё не существовало. И сам мир был молод и неупорядочен. Мы только начали приходить в него и ещё мало знали…
Постепенно воспоминания ожили, захватили, заставляя ненадолго вернуться на множество жизней назад. Колдун с удивлением заметил, что ведьма слушает без ожидаемого ужаса и отвращения, понимая и принимая безудержный размах того времени, безумие едва зародившейся жизни.
Кажется, все тогда боролись за власть. Ещё не понимая сути мироздания, не зная тайн подаренной им жизни, никто не жалел ни себя, ни противников. Многие чародеи гибли в первом же воплощении, другие становились властителями слабых, перепуганных смертных народов и самого мира – до тех пор, пока на их место не приходил кто-то более сильный.
Не сразу перворождённые заметили, что бездумно приносимое зло опустошает земли и их самих, разрушает мир, грозя вернуть его в хаос. И даже когда к кому-то пришло понимание, борьба не прекратилась. Одни не верили в серьёзность нависшей угрозы, другие несмотря ни на что не желали отказаться от стремления к власти.
Он тоже участвовал в этих битвах. И стал одним из тех, кто первыми решили упорядочить подвластный им мир. Колдуны, одолевшие более слабых противников и получившие власть, создали Совет, который был призван следить за порядком и не допускать распрей, которые снова охватили бы всю землю.
Территории и населяющие их народы были разделены между сильнейшими, и каждый обязался не посягать на владения другого.
Конечно, обещания были забыты очень скоро. Чародеи, которые приходили в уже поделенный мир, тоже хотели им править и заключали между собой союзы, чтобы сразиться с перворождёнными. Многие участники Совета не упускали возможности с помощью хитрости и обмана обходить данные друг другу клятвы.
Землю захлестнули вода и пламя. Совет давно запретил чародеям вмешиваться в жизнь стихий, подчинять их себе, поскольку разрушения, приносимые с их помощью, были по-настоящему ужасны, однако мало кто честно подчинялся этому правилу.
Феликс вздохнул, глядя куда-то сквозь притихшую ведьму, завороженно ожидающую дальнейшего рассказа.
- Атэхэйлн не скрывал, что ради своих целей готов безжалостно уничтожать всё живое, что встретится на его пути, опустошать земли в надежде избавиться от соперников, а потом заново отстроить всё для себя. Он правил вместе с Ноирин. Ноирин… Она была благоразумной. Её удалось убедить поддержать решения Совета, но Атэхэйлн был неудержим.
- Ты был в Совете? – тихо спросила Агнесса, начиная понимать разыгравшуюся когда-то давно драму.
- Да. Я сам тогда не так давно сумел подчиниться здравому смыслу, и мы с Ноирин хорошо понимали друг друга. Правда, ею руководила не столько жадность и жажда разрушений, сколько привязанность к Атэхэйлну. В любом случае, ей было тяжело отказаться от привычного пути, но она это сделала. Атэхэйлн счёл это предательством. Он отринул последние границы и едва не сокрушил всё, что только смог, включая собственные владения – кажется, уже без всякой цели, просто в пику всем нам или ради того, чтобы выплеснуть ярость. Совет не мог этого так оставить, и он был приговорён к уничтожению.
- Ради безопасности… - понимающе пробормотала Агнесса, невольно сочувствуя всем участникам этой истории.
- Да. Но Ноирин не пожелала этого допустить. Она уговорила Совет сохранить ему жизнь, лишив только части силы, и связала себя с ним. Наверное, так, как теперь связаны мы с тобой, или каким-то похожим образом, но она стала знать наперёд каждый его шаг. Она отвечала за него перед Советом… Не знаю, что именно между ними произошло, но однажды он её уничтожил. Может, она стала серьёзной помехой в каких-то планах, а может, Атэхэйлн просто не захотел выносить настолько полное единение, навязанное насильно…
Агнесса поёжилась, слишком явственно представив услышанное и бесконечно жалея не знакомую ей ведьму.
- Всё равно не понимаю – при чём здесь ты?
- Тебе трудно понять, - согласился колдун. – Для этого надо быть действительно тёмным. Думаю, он её всё же любил. Раз до сих пор не забыл и хочет вернуть… И в глазах Атэхэйлна это я подтолкнул её к предательству, переманив на нашу сторону. Пожалуй, он решил считать, что Ноирин погибла из-за меня.
- Безумие… - потрясённо выговорила Агнесса, с трудом осознавая нелепую логику этой ненависти.
- Когда будешь разговаривать с ним, постарайся не показать, что знаешь эту историю, - Феликс вернулся к насущным делам. – Иначе он точно усомнится в твоей искренности.
Ведьма кивнула, думая о предстоящей встрече с возрастающим беспокойством. Теперь она понимала, почему Феликс упорно уговаривал её не вмешиваться – если бы она раньше знала о противнике столько, сколько сейчас, тоже отнеслась бы к возможной угрозе с большим вниманием. Но отступать сейчас, когда план уже придуман и осталось только попробовать его реализовать, она всё же не собиралась.
Феликс заставил её несколько раз прорепетировать предполагаемую беседу, убеждаясь, что слова прозвучат убедительно и не натянуто. К тому времени, как они оба решили, что она наконец готова погулять по снам, Агнессе уже казалось, будто она делала это не раз.