Статика

Давненько мне не приходилось им пользоваться.

Я проверил батарею — заряжена полностью, хватит на пятьдесят выстрелов средней мощности, на двадцать, если палить наверняка, бронебойными.

На всякий случай положил в карман запасную батарейку. Потом натянул поверх броника рубашку и коричневый свитер. Не время сейчас в костюме ходить. Посмотрел на Леру — она все еще плакала.

— Иди домой, девочка, — тихо посоветовал я ей.

«Фалькон» я в наглую посадил прямо перед главной вышкой Стазиса. Солдаты что-то орали, сирена истошно выла, сотня лазерных прицелов плясали по моей верной старушке, однако они все исчезли, когда из машины вышел я. Наверное, Малоев уже успел предупредить нижние чины.

К моей машине тут же подбежал молодой сержантик.

— Господин Лукин? — спросил он.

— Да, — подтвердил я.

— Мы ждем вас уже час. Все давно готово.

Я оторопело кивнул. Потом спросил:

— Что готово?

Солдатик недоуменно взглянул на меня:

— Поисковый отряд. Который вы возглавите… мы же будем искать яйцеголовых, так ведь?

Ай да, генерал! Просто мои мысли читает… впрочем, я предпочел бы пойти сам. Хотя, кто его знает, что ждет меня в Стазисе.

— Отлично, сержант, — ответил я, и солдат браво прищелкнул каблуками, а молоденькое, искореженное подобострастием и нездоровым патриотизмом, лицо аж покраснело от похвалы. Интересно, кем меня представил Малоев? Полковником ГСБ?

— Ведите, — скомандовал я, и последовал за сержантом в вышку. Двое солдат у ворот откозыряли мне, и я одобряюще им улыбнулся в ответ. Молодцы, ребята.

— Хорошо охраняете, — похвалил я их.

— Мне медаль за это дали! — похвастался один.

Я даже не понял, шутит он или нет.

Оказавшись внутри (коридор — металлические стены, пол и потолок, освещаемые холодным серым светом), мы зашли во вторую дверь справа и оказались в просторном помещении с маленькими прямоугольными окнами под самым потолком. На черных пластиковых скамейках вразвалочку сидело пятеро солдат — в сине-серой пятнистой форме, но без знаков отличия.

Мой солдатик откозырял и удалился.

Ко мне подошел самый старший среди солдат — крепкий небритый мужик. Он протянул мне свою лапищу:

— Подполковник Берд, — представился военный.

— Герман, — я пожал ему руку.

— Вот что… Герман… — тихо произнес Берд. — Я не знаю, кто вы такой и почему Малоев вам доверяет, но для меня главное — мои люди. Я буду следить за вами. За каждым вашим поступком. И если мне покажется, что ваш приказ может навредить моему отряду, я оставляю за собой право ослушаться его! Надеюсь, я ясно высказываюсь?

Очень хотелось зевнуть этому горе-вояке прямо в лицо, но кое-что в его словах меня заинтересовало. Действительно, почему Малоев мне так доверяет?..

Да потому что задница у него горит, вот и хватается за каждую соломинку!

Берд мне не понравился. Ненавижу таких вот правильных вояк. По мне — лучше бы на его месте был Китаец.

Китаец. Фотография Марины.

Берд тем временем представлял своих подчиненных:

— Капитан Эванс (долговязый паренек, со взглядом как у голодного коршуна), лейтенант Александров (с виду — болгар. Курчавые черные волосы, светло-голубые, почти белые глаза), лейтенант Винз (жилистый мужичок со стеклянным взглядом) и… — тут Берд слегка замялся. — Единственная женщина в нашей компании — доктор наук Лидия Марш.

— Может, обойдемся без формальностей? — спросила хриплым голосом Лидия. На вид ей было тридцать-тридцать пять. Маленькая, костлявая — очки на пол-лица. Ей бы в косметическую клинику… потом мужа завести и детей ему нарожать. А не наукой заниматься.

Вслух я, конечно, этого не сказал.

— Лидия — один из главных специалистов по Стазису, — объяснил мне Берд невозмутимо. — Она с самого начала…

Я благополучно пропускал его слова мимо ушей.

— Тело капитана Сысоева все еще на территории вышки? — спросил я, когда словесный поток подполковника полностью иссяк.

— Да… — растерялся Берд.

— А его вещи?

— В специальной камере хранения… но нам уже давно пора…

— Я хотел бы осмотреть их.

Мы с Бердом уставились друг на друга.

— Мы уже давно должны быть на территории Стазиса! — с нажимом произнес Берд.

— Мы будем там, когда я решу, — невозмутимо возразил я. — Или вы хотите связаться с генералом? Уточнить?

Вояка сдался.

— Ждите здесь, — буркнул он своим.

Мы вышли в коридор, поднялись по лестнице на второй этаж, сели в лифт. Лифт принес нас на открытую площадку — через нее мы прошли в следующий лифт, который привез нас в темный коридор, потом мы зашли во вторую дверь налево, снова оказались в коридоре… через пять минут я уже полностью запутался. Может быть, Берд в отместку так петляет?

Наконец мы оказались перед очередной дверью. Солдатик рядом с ней вытянулся в струнку, старательно разглядывая потолок.

— В какой камере вещи капитана Сысоева? — резко спросил Берд.

— В триста пятой, сэр! — бодро отрапортовал солдат.

В камере хранения было полно ящиков — прямо как в космопорте. Мы с трудом обнаружили камеру 305. Берд засунул свою карточку в паз, однако лампочка над камерой загорелась красным.

— У меня не хватает полномочий, — зло проговорил Берд. — Попробуйте свою.

Я, не сильно надеясь на успех, вставил карточку в щель. Лампочка благосклонно сменила цвет на зеленый — ящик мягко выехал вперед.

Искать почти не пришлось — фотография лежала сверху одежды и прочего барахла, запечатанного в прозрачный пакет. Я достал свой перочинный ножичек и разрезал целлофан. Положил фотографию в карман, задвинул ящик на место.

— Я не уверен, что вы поступаете законно, — проинформировал меня Берд, с неодобрением наблюдая за моими действиями.

— Свяжитесь с Малоевым, — отмахнулся я от него уже привычной присказкой.

Подполковник молчал. Значит, я все правильно понял — генерал дал мне огромные полномочия. Неужели он и впрямь так сильно в меня верит? В груди змеиным клубком заворочались подозрения.

— Вам нужно переодеться… — снова затянул свою волынку Берд.

— Я полностью готов. Собирайте своих вояк и выступаем.

Стазис встретил нас легким дождиком.

Впереди шли мы с Бердом, немного сзади все остальные: они старательно оберегали доктора Марш, которая с биолокатором в руках невозмутимо вышагивала по мокрому тротуару. Из всей команды она нервничала, похоже, меньше всего.

Первое, что поразило меня при первом посещении Стазиса — это тишина. Вселенская, космическая тишина — все звуки оставались позади, в той, быстрой жизни. А здесь… здесь даже говорить хотелось только шепотом.

А, если честно, вообще не хотелось.

Однако Берда это правило, кажется, не касалось:

— Мы повторим путь доктора Юхансона. Спутник-шпион будет следить за нашим продвижением и в случае опасности — сообщит в центр, — прогремел подполковник.

Я смолчал.

Мощеная дорожка свернула направо, и мы оказались около въезда в город: каменная арка с затейливой резьбой возвышалась над головами. Дальше виднелись маленькие каменные домики причудливой, самой разнообразной формы — тут были и пирамиды, и дома-шары, и дома, будто сложенные из великого множества детских кубиков.

Около арки сидел грязный нищий в рваном рубище. Его рука застыла в вечной мольбе, а глаза, казалось, с укором смотрели на мир. Я не выдержал, подошел к нему и помахал рукой перед глазами. Никакого результата. Естественно.

— Этот человек — статик, — словно глупому малышу объяснила мне Лидия. — Хомо Статикус, как в шутку их называем мы — ученые, — зачем-то добавила она.

— Я знаю, — ответил я и улыбнулся настороженно глядящим на меня коммандос. — У меня просто такая привычка. Традиция. Я так здороваюсь со Стазисом.

Все более недоумевающие взгляды в ответ. Пришлось двигаться дальше, чтобы меня не сочли за сумасшедшего. И не расстреляли на месте на всякий случай.