Страница 99 из 105
– С Анной и ты был другой, разве нет? – спросила, отворачиваясь, чтобы скрыть жалость.
Да, мне было жаль парня. Он причинил мне боль, но ему тоже было нелегко. Разве может быть легко, когда сердце вопреки всему желает довериться, а сознание вопит об опасности? Жаль, что я этого не видела. И…
– Жаль, что мы не встретились раньше, – озвучил мои собственные мысли Грегор.
Я улыбнулась. Ему и телепатией не надо обладать.
– Уверена, что не хочешь начать сначала? – цепляясь за последнюю соломинку, спросил инкуб.
Я покачала головой.
– Не смогу.
И всё. Что тут ещё скажешь? Я даже не злюсь на него, чтобы поссориться, и не могу простить, чтобы помириться. С этих пор мы никто друг другу, и как посторонним людям, нам разговаривать не о чем.
– Тогда прощай, – упавшим голосом проговорил демон.
– Сбегаешь?
– Да.
Короткий ответ без объяснений, но я и сама признала:
– Так будет лучше для нас обоих.
– Да.
Дверь комнаты хлопнула, а я так и осталась стоять, глядя на себя в зеркало. Ни слёз, ни тени печали на лице, но короткий разговор тяжёлым грузом лёг на сердце. Я не желала заканчивать на этой ноте, но выбор мне никто и не давал. Главное, что мы хотя бы объяснились.
– Вэл, мы можем входить? – постучавшись, заглянула в комнату Людмила.
– Входите, – разрешила я. – И обрежьте мне волосы, пожалуйста.
***
Спустя ещё два часа после ухода Грегора меня, наконец, оставили одну. Я вновь встала у зеркала, осматривая новую причёску, покрутила в руках коротко, почти под мальчика обрезанные волосы и улыбнулась сама себе. Глупо было менять стрижку, всё же я годами отращивала косу, да и ведьмы такого не поймут. Но мне уже давно всё равно, что будут говорить за моей спиной, пусть обсуждают, сколько хотят, мне вот новый образ нравится. Чувствую себя свежее.
В эти два часа я много думала и поняла, что с инкубом у нас всё равно бы ничего не вышло. Выбрать Донни для меня было бы вопросом времени, как сейчас вопрос времени – полюбить.
– Ты будешь счастлива, – пообещала я, подмигнув отражению, и рассмеялась.
На душе стало светло, в теле поселилась лёгкость, хотелось петь. Как будто вместе с волосами я избавилась от боли и сомнений. Исчезли ли мои чувства к Грегору? Нет, конечно, иначе грош им цена, но я излечусь. Донни меня излечит. Мы справимся.
В дверь постучали, и в комнату вплыла раскрасневшаяся от эмоций мама. Она светилась не меньше, чем на собственной свадьбе, и сжимала в руках крохотный сундучок.
– Здравствуй, дорогая, – смахнув слезинку, кивнула мне ведьма, как будто мы не виделись с утра. – Знала бы ты, как я рада видеть тебя в подвенечном платье! Пусть и… – женщина смерила меня взглядом, – в таком.
Я повернулась к маме всем корпусом и склонила голову к плечу. Было любопытно видеть родительницу такой смущённой.
– У меня есть для тебя подарок, – мне на дрожащей ладони протянули сундучок. – Эта брошь – символ чистоты и свободы, который передаётся через одно поколение, от бабушки к внучке. Не спрашивай, почему так, сама не знаю. Мне эта брошь не досталась, но моя мать прислала её тебе.
Я не удержалась от ухмылки. Сама «любимая» бабуля на свадьбу, судя по всему, не явится, но потеря не велика. Эта женщина каждый год портит мне день рождения, мы не ладим столько, сколько я себя помню. Странно, что она передала реликвию. Неужели признала во мне свою внучку? А ведь от дочери она не раз грозилась отречься и вела себя так, словно они чужие.
– Примешь её? – дрожащим от волнения голосом спросила мама, заглядывая мне в глаза.
Из-за этого пристального взгляда я не смогла поддаться первому порыву и отвергнуть дар. Уж не знаю, почему маме это так важно, но мне ничего не стоит приколоть небольшую брошку к платью. В конце концов, у меня свадьба, а в наряде ни одного белого элемента.
– Ну, раз символ чистоты и свободы, то грех не принять, – улыбнулась я, наблюдая, как с облегчением вздыхает ведьма.
Она хоть и не с первой попытки, всё же приколола лилию размером с пуговицу от пальто к лифу моего платья, чуть левее середины, у сердца.
– Это мощный оберег, храни его и не забудь передать первой внучке, – наказала мама, обняла меня, чмокнув в щёку, и ушла.
Но не успела я присесть на кровать и вытянуть уже горящие от каблуков ноги, за мной явился отец. Обронив короткое: «Пора», – он украдкой смахнул скупую слезинку и предложил мне локоть.
Я уверенно сжала предложенную конечность и последовала за папой вниз, к выходу. Моё венчание пройдёт в храме, а не в гостиной, как было у мамы и Дамира. Инкуба просто не пустили бы в святыню, а я вот выхожу за обычного ведьмака. Для меня вновь открыты все двери, даже несмотря на то, что я теперь навсегда останусь Леверро.