Судьба

— Да, но знаешь, мы, женщины, такие существа: говорим одно, а думаем совсем другое.

Обдумать ее слова мне не дает неожиданно появившейся Дан. Он осматривает охреневшим взглядом останки моего догорающего клуба, присвистывает.

— Ох*ть! Вот это фаер-шоу ты устроил! Покруче салюта на главной площади!

— А то! Мы умеем удивлять, — усмехаюсь я. — Правда, Яна?

— Ну и вид у тебя. Сам лично тушил пожар?

— Ага, почти! Занимался эвакуацией! — усмехаюсь ему в ответ.

— Жертвы есть? — уже серьезно спрашивает он.

— Вроде нет, слава богу.

— Причины пожара? — Дан включает детектива или мента, который, как бы он ни противился, все равно в нем живет.

— Не в курсе. Пожар с крыши начался, огонь из-за ветра быстро распространился, чертовы пожарные по пробкам долго ехали. Так вот пусть теперь эти эксперты мне и отвечают, какого хрена произошло, и почему не сработала пожарная сигнализация, — объясняю ему, а самого в дрожь кидает, пот холодный выступает. — А если мы не всех вывели, если в этой всеобщей панике не заметили кого… Хрен с ним с клубом, он уже сгорел. А вот за людей отвечать придется.

— А сам-то, что думаешь? — задумчиво спрашивает он, протягивая мне сигарету. — Само загорелось, или помог кто?

Прикуриваю сигарету, делаю затяжку, но легкие настолько забиты угаром, что отказываются принимать никотин.

— Не знаю, Дан, не знаю. Может, и помогли, завтра все ясно станет, — смотрю, как пожарные сворачивают работу. Вот и все, от моего клуба остались только обугленные стены и покореженный металл. — А ты что здесь делаешь? — выкидываю сигарету, выхожу из машины к Дану.

— Так мы приехали на шоу посмотреть, — указывает на машину, стоящую на противоположной стороне. — Но ты, как всегда, впечатляешь шоу-программами, — смотрит на часы. — До Нового года осталось шесть минут, — с усмешкой говорит он. Разворачивается быстро идет к машине, на которой приехал. Из машины вываливает уже веселая компания: Ромка, пара девушек. Замечаю среди них малолетку Инну, которая тут же повисает на Дане. Друг что-то им говорит, отдергивает девушку. Открывает багажник, берет пару бутылок и так же быстро возвращается к нам. В руках у него бутылка шампанского и коньяк.

— Ну что, с наступающим! — открывает бутылку шампанского, передает его вышедшей к нам Яне.

— С наступающим, — бурчит Яна, отпивая шампанское. Дан смотрит на часы.

— Уже с Новым годом! — поздравляет он, открывая коньяк, чокается с нами бутылками. Делаю глоток виски, от которого меня начинает тошнить, думаю о моей девочке. Что она сейчас делает? Что себе напридумывала? Я даже позвонить не могу. Телефона нет.

— Дан дай телефон?

Он молча протягивает мне аппарат. Набираю номер моей малышки. Город взрывается огнями фейерверков, криками людей. Звонок постоянно срывается.

— Чертова связь перегружена! — говорю Дану, продолжая набирать заветный номер, но там тишина.

— Как говорится, как Новый год встретишь… — усмехается Дан.

Мы уже как полчаса стоим возле моей машины, хлещем коньяк, пытаясь вызвать такси, которое в это время не так-то просто дождаться.

— Да иди ты на хрен со своими поговорками! — слегка толкаю его в плечо.

— А вот и команда поддержки прибыла! — недовольно бросает Яна, указывая бутылкой в сторону.

Оборачиваюсь, вижу, как из черной машины выходит моя малышка со своей подругой. Елизавета бежит ко мне. На ней распахнутое пальто, под ним темно-синий брючный костюм, с глубоким V-образным вырезом. В ложбинке между грудями поблескивает мой подарок. Ее волосы собраны в высокий конский хвост. Красивая и очень взволнованная. Краем глаза вижу, что ее подруга, заметив Дана, тормозит, оставаясь стоять возле машины. Ну, кто бы сомневался! Дан уже получил свое, и, судя по тому, что приехал с Инной, Ксению он уже вычеркнул из своего списка «достижений». Но мне вообще плевать на них. Я застыл на месте от того, что вижу необыкновенное волнение в глазах Елизаветы. Она шокировано смотрит на остатки моего клуба, ее взволнованные глазки возвращаются ко мне.

— Роберт, — дрожащим голосом произносит мое имя, кидается мне в объятия. Становится невыносимо хорошо. Плевать на все: на клуб, на деньги. Моя малышка здесь, со мной. Вдыхаю ее чистый запах полной грудью, и дышать становится легче. Она – мой наркотик, моя анестезия, мой воздух. Жмется ко мне, хаотично гладя руками мою спину. — С тобой все хорошо? — взволнованно спрашивает она, отрывается от моей груди, гладит по лицу, заглядывает в глаза.

— Все хорошо, сладкая. Теперь все хорошо, — отстраняю ее от себя. — Я испачкал твой прекрасный наряд. Она немного хмурится, осматривает свою одежду и опять прижимается ко мне. Целую ее волосы, отстраняю от себя. Застегиваю ее пальто на все пуговицы. — Холодно, а ты опять полураздетая. Так нельзя.

— Ты сам в одном свитере. Где твоя куртка? — переводит взгляд на стоящую рядом Яну, недовольно смотрит на нее, замечая на ней мою куртку. Яна, сучка, ухмыляется ей в ответ, плотнее закутываясь.

— С Новым годом! — и Яна салютует Елизавете бутылкой. Лиза не отвечает, делает вид, что вообще ее не услышала. Моя девочка ревнует. И это так приятно.