Страница 65 из 82
— А ты задумайся — на хрен тебе это нужно? Какая семья? Какие дети? Тебя же постоянно где-то носит. Если вы не... любите свою жену, ее будет любить кто-то другой. Слышал?
— Слышал...
— Ну, допустим, она порядочная баба. Допустим. Ты мне скажи, на что ты будешь содержать семью? На те копейки, которые нам платят?
— Дома же студенты как-то живут? Тоже не мед...
— Только жизнью это не называй... Наливай, давай...
Сергей наполнил стаканы.
— За сумасшествие, — поднял тост Василий. — Я о чем говорил? — отдышавшись, спросил он.
— Что у студентов не жизнь, а мед.
— Ага, так там родители, бабки, дедки, а ты один-одинешенек и гол как сокол.
— Вася, че сейчас-то думать? Думать раньше надо было, до того как я ее увел у родителей. А сейчас остается одно — жить!
— Ну, еще не поздно, можно аборт сделать?!
— Ты знаешь, Вась, как только она мне сказала, что беременная, первое, что мне пришло в голову — Иван! Не то, что делать и как быть — сын или дочь? Какое имя? — Нет! Сразу — Иван! Я даже не сомневаюсь, что будет именно сын, которого я назову Иваном. И сделать аборт — это не просто удалить нечто вроде раковой опухоли — избавился, и тебе полегчало, и дальше живи и радуйся! Нет. Это, братец, убить Ваньку моего! Не было бы у меня этого ощущения, можно было бы подумать. Да и что думать?! Я хочу с ней жить, видеть рядом, засыпать и просыпаться возле нее.
— Любовь называется, — вставил с набитым ртом жующий сосиску Василий.
— А это рано или поздно должно было произойти. Конечно, момент не совсем удачный, но... раз бог дал — стало быть, так и должно быть. Значит, судьба такая!
— Ладно, судьба, наливай!
— За что пьем?
— За Ивана твоего! И чтоб предчувствие тебя не обмануло!
Солнце медленно поднималось над черепичными крышами. Ранние прохожие так же медленно брели по уже умытым улицам центра города.
Испытывая неимоверное облегчение Алика распахнула дверь квартиры. Теплый спертый воздух принял ее в свои душные объятия. Не включая свет, она устроилась на кровати. Крепко прижав подушку, в сумраке четырех стен стала ждать Сергея, вздрагивая от хлопков дверей в подъезде, от звуков шагов на лестнице. Ей казалось, что вот-вот раздастся стук в дверь, а за ним и голоса родных. В том, что они вернуться за ней, она не сомневалась. Поэтому она сидела в темноте, без света, без движения.
Время ползло мучительно медленно, а Сергея все не было. Потрясения последних дней и бессонная ночь стали брать верх, голова Алики медленно прильнула к подушке, увлекая тело за собой.
Ей снился такой чудесный сон, в котором они снова были вместе. Она ощущала теплоту его губ, рук, аромат его кожи. Ей было так хорошо — легко, мир и спокойствие воцарились в душе. Она боялась даже пошевелиться, чтобы нечаянно не спугнуть этот дивный сон.
Поборов страх она медленно-медленно приоткрыла веки. Рядом под боком, свернувшись в клубок, мирно спал самый дорогой в мире человек.
Поезд уносил их на север. В Лион — подальше от родственников и от легиона с его службой безопасности.
— У нас во взводе есть отличный мальчишка, островитянин — Эдик. По характеру, по понятиям — русский человек! Жаль, только не говорит. У него вся семья в Лионе. Люди очень радушные и доброжелательные. Я у них раз несколько дней провел. Папаша его б-о-ль-ш-о-й любитель рома! Мы с ним так последний раз душевно посидели! В случае крайней необходимости будет к кому за помощью обратиться.
Алика согласно кивала. Она доверила ему свою судьбу и была готова следовать за ним хоть в Лион, хоть к черту на рога!
В Лионе они довольно быстро нашли указанный Эдуардом дешевый отель.
— Это ненадолго, — успокаивал Сергей Алику, видя ее омерзение от вида комнаты. — Ненадолго, — убеждал он сам себя...
Одетые, они лежали в обнимку поверх одеяла. Вид серых, несвежих простыней и холод комнаты к раздеванию не располагали.
— Прости меня, — он нежно гладил ее пушистые раскиданные по покрывалу волосы.
— За что? За что я должна тебя простить?
— За это, — Сергей обвел рукой, указывая на замызганные обои и желтый с подтеками полоток. — За то, что ворвался в твою тихую жизнь, как слон в посудный магазин. Поставил все с ног на голову. За то, что заставил тебя выбирать между мной и твоей семьей. За то, что оставляю тебя одну, здесь...
— Любовь моя, это не ты... Все это выбрала я! Я сама, потому что я люблю тебя! Потому что не представляю мою жизнь без тебя! Главное, чтобы ты никогда не забыл свое обещание. Тогда я смогу гордо смотреть людям в глаза и ни о чем не жалеть!
Сергей уехал ночным поездом, и она в который раз осталась один на один со своими мыслями. Сама себе задавала вопросы — сама же на них и отвечала. На этот раз у нее были ответы!
Ну, а родственники? — спросил расправляющихся со своей тарелкой Александр.
Собравшись за одним столом, парни внимательно слушали Сергея.
— Родственники?! Родственники приезжали... еще раз... Как же! Перепугались — где? — спрашивают.
— Это вы у меня спрашиваете? Не вы ли мне сказали, что она у дядьки в Алжире? Они видят, что я дурака валяю, а сказать-то нечего. На своем же вранье и попались. Только перед отъездом мать спросила: «Жива?»
— Живы, — говорю, — оба!
Молча сели в машину и уехали.
— Думаешь, теперь оставят в покое?
— Не знаю, Вась, но думаю, будет лучше, если мы пока от них на расстоянии побудем. Там Эдик через каких-то знакомых нам комнату нашел. Если в наряды на выходные не заиграю, то перевезу Алику.