Сокровенные мысли

— Да, именно это я и сказала, — улыбнулась она. 

— Я хочу свадьбу сначала, —  подперла я подбородок. — Брайан думает, что со мной произошло что-то ужасное, но на самом деле это не так. Но я не знаю, успею ли я все организовать и все успеть. 

— Эмили, мы все успеем, — спокойно ответила Донна. — Господи, ты просто не похожа на одну из тех женщин, с которых я всегда смеялась. Где будете праздновать?

— Я еще не знаю. Брайан предоставил мне полную свободу и право выбора.

— Кто бы сомневался. Кстати, я слышала, что он продал практически всю собственность, которая перешла ему в наследство.

— Он не хочет ничего, что принадлежало его отцу, и я не могу его винить за это. 

— А что насчет той девушки, Эмили?

— Ты посчитала бы меня дурой, если бы я сказала, что простила?

— Возможно, —  нежно улыбнулась мне подруга. — Но как сказал Айрис Мердок: «Любовь не дает любящему никаких прав». Ты никогда не ждала, что люди перестанут быть такими, какие они есть, а просто принимала их. 

Донна отличная подруга. Ей всегда удается растолковать мне саму суть проблемы, даже которую я сама создала. Когда Брайан пришел домой, я без улыбки на лице, но с бокалом вина, сказала:

— Мне нужно поговорить с Тиффани и нужно, чтобы ты кое-что сделал. 

— Мне не нравится каждое слово в этом приложении. 

— Мы договариваемся, Брайан, — покачала я головой. — И если ты решил, что сможешь хранить от меня секреты, и я их просто так забуду и прощу, то ты ошибаешься. 

— Не уходи от меня, — направился он ко мне, поднимая на руки. — Не бросай меня, Эмили. Ты не можешь этого сделать. 

Его глаза были такими завораживающими, когда он смотрел на меня. Порой он был жесток, но так красиво улыбался. И если меня не было рядом, в его душе был постоянный надлом.

— Я не собираюсь тебе бросать. 

— Ты же сказала, что не простила, — прошептал он. 

— Но еще я сказала, что не забыла. Но я никогда не оставлю тебя, и ты давно должен был это понять. 

— Скажи мне, что я должен сделать, и я сделаю это. 

Нет, Брайан не был зол, когда услышал меня. Я впервые не могла понять его эмоций. Была и злость, и ненависть, и презрение, и страх, и чуть-чуть изумления. Но Брайан всегда исполнял свой долг и обещание — он безоговорочно делал все, что могло сделать меня счастливой. 

— Как я должен себя чувствовать, когда ты просишь меня о том, что мне ненавистно? 

— Дорогой, — не отводила я взгляд. — Помнишь первую нашу встречу? Вспомни, как ты себя чувствовал, уже тогда зная обо мне больше, чем я была осведомлена о самой себе. 

— То, что чувствовал я, чувствуют все при первой встречи с тобой — восхищение. 

— Тогда, может, стоит начать восхищаться? — улыбнулась я. — Ведь такие поступки того стоят. 

Мы сели в машину и поехали на встречу. Тиффани находилась в тюрьме Райкерс, и, услышав это, я почувствовала, что меня охватила паника. 

— Эмили, ты не можешь этого сделать, — говорил мне Брайан по пути туда. — Она причинила тебе боль. Ты могла умереть, понимаешь?

— У тебя от меня есть секреты, и если ты хочешь сохранить его и меня рядом, мне нужно то, что я сказала, и полная конфиденциальность. 

— Ты ведь собралась больше не заниматься адвокатской практикой, — прорычал он сквозь зубы. — Мы говорили об этом, мать твою! 

— А теперь, Прайсон, перестать на меня кричать и послушай, — ответила я спокойно. — Я не твоя собственность. Я замужем за тобой, и если ты хочешь, чтобы я была счастлива, ты сделаешь это, несмотря ни на что. 

— Черт, — вздохнул он, сжав мою руку в своей ладони. — Я не хочу потерять все то, чего мы наконец-то смогли достичь. 

— Не имеет значения, Брайан. У тебя по-прежнему останусь я. 

Брайан помог мне выйти из машины, и мы вошли внутрь. Он держал меня за руку, порой сжимая слишком сильно, и прежде, чем я вошла в зал свиданий, сказал, что все готово, и он примет любое мое решение.

Когда я вошла, она сидела за столом и выглядела совсем другой с момента нашей последней встречи. Кроме ужасающей худобы у нее была разбита губа, которая до конца еще не зажила, и глаза, которые наверняка не видели чего-либо связанного с красотой достаточно времени. 

— Что это за бумаги, Эмили? — голос Тиффани слегка дрожал от волнения.

— Ты знаешь меня, Тиффани. То место, где я побывала, —  прервалась я на мгновение, — изменило меня. И пусть раньше я бы никогда не простила тебя, но сейчас той Эмили больше нет. Единственное, что осталось неизменным — я всегда защищаю свою семью. И ты будешь ее частью. Ты оставалась мне верна и просто защищала того, кто тебе дорог.

Тиффани наклонилась ближе ко мне, нервно сглатывая. Слезы ослепили ее глаза, и она с трудом отвела взгляд, читая то, что написано в документах. Это были бумаги, где было сказано, что она ни в чем не виновата. Настоящий заказчик скрылся, и все телефонные звонки уничтожены. 

— Можешь не читать, милая, — улыбнулась я. — Ты научилась у меня всему, что могла. Я уже подписала, и через несколько часов тебя отвезут в другую страну, где ты станешь совсем другим человеком. Тебе предоставят дом и деньги на первое время, но советую найти работу, — сжала я ее руку. 

— Зачем ты делаешь это, Эмили?

— Просто я не могу перестать любить, полюбив уже однажды. И даже если я потом сотню раз разочаруюсь, буду ждать встречи с тобой снова. Всегда. После того, через что мы прошли, я верю тебе, Тиффани. И я люблю тебя, но все же мне нужно, чтобы ты кое-что сделала.