Страница 120 из 149
Я расположилась на работе в своем кабинете, взяла газету и открыла ее на «Файнэншл таймс». Бегло пролистав страницы, задержала внимание на фото Брайана. Я сидела со скрещенными ногами в черном кожаном кресле, одетая в белый брючный костюм. Сегодня определенно был не лучший день, и я в сотый раз прокручивала обручальное кольцо, разрабатывая план.
Я всегда думала, что нахожусь в опасности. Но теперь страх преследовал меня. Страх за жизнь мужчины. Я стала им. Я знала, что буду рядом. Защищу ценой собственной совести и прикрою телом. Еще недавно я разрушала все, к чему прикасалась. Внешняя красота замечательна. Но внутренняя — то, от чего я не в силах оторваться. Я стала зависеть от натуры и улыбки. От умения украсить мой день. Мой мужчина делает это: разжигает, украшает и становится миром. Я всегда буду в неоплатном долгу перед таким созданием, ведь он слишком уникален, чтобы его называли просто «человек».
Зазвонил телефон, и, подняв трубку, я услышала Стейси.
— Представляешь, вчера я осталась у Майкла, и секса не было.
— Возможно, ты взрослеешь, — улыбнулась я.
— Или наши отношения заканчиваются.
— По поводу взросления я поторопилась.
— Эм, это не смешно!
— Ладно, рассказывай, — улыбалась я.
— Майкл сказал, что любит меня, — я почти видела, как она поднимает глаза к небу.
— А ты? — пыталась я снова не засмеяться.
— А я что? Это было неожиданно, и я не знала, что ответить.
— Но что-то же ты сказала?
— Я сказала, что разделяю его чувства. И знаешь, что он сделал?
— Что?
— Он скрестил руки на груди и спросил, какие чувства. Я ответила, что нежные и положительные. А затем направилась к выходу и уехала домой.
— Дорогая, первое, чем ты жертвуешь на пути к вершине карьерного роста — любовь. Но не становись мной. Ведь в конечном пути я все равно вернулась к тому, чего хотела с самого начала — желанию быть любимой.
— Ты как всегда взяла и все испортила, — отключила она звонок.
Я взвешивала «за» и «против». Я не палач. В конце концов, если человек должен ответить за свои поступки, я не буду способствовать этому. Но как мне защитить близких? От меня хотят слишком многого — вырвать сердце другому человеку. Пусть я всегда справлялась, но теперь мне тяжело причинить боль. Сначала ты отвыкаешь от своих слез, а потом тебя начинают ранить чужие. Все, что говорят многие — блажь и блеф. Люди не отдают ничего взамен и не делают одолжений, как бы не хотели, чтобы мир менялся. Все, что растет в душах — стремление уничтожить. Засыпая ночью, мы все равно открываем глаза утром. Разводит людей в этом мире не цвет кожи, а стремление любить и ненавидеть. Слезы — иллюзия. Никто не отдает свою душу просто так. И вода течет, когда мы мало-помалу ничего не меняем.
— Эмили, посмотри, — бросила мне папку на стол Тиффани, войдя в кабинет. — Наша свидетельница путается в показаниях.
— Так сделай так, чтобы не путалась! — со злостью посмотрела я на нее.
— Ты ей не нравишься.
— Такое невозможно, — посмотрела я на документы. — Я всем нравлюсь. А теперь закрой дверь с другой стороны и никого ко мне не пускай.
Она покачала головой и вышла. Девушка все еще понимала, когда я бываю не в духе, то веду себя, как полнейшая стерва. Я открыла папку, которую оставило мне ФБР, и взглянула в глаза мужчины, который, кажется, был счастлив. Он смотрел и видел, что являлось такой редкостью в наше время, и я имею ввиду не часы. Я всегда пыталась все держать под контролем. Планирование и расчет предотвращают разочарования и неготовность к ситуации. Не будет риска и боли. Только как спланировать побег своей души на некоторое количество времени? Наверное, дело не из легких. Я предпочитаю любить людей, которые являются моим отражением. Которые понимают меня с полуслова. Я не позволю разрушить себя даже всемирному потопу. Я подниму глаза и увижу утопленников. Если что-то ищу, обязательно найду. Пусть даже сначала буду одна посередине мира.
Вскоре я взяла бумаги, уходя из офиса, и села в машину, направляясь к месту работы Марка Рассела. Находясь в своем автомобиле, я не знала, что собираюсь делать, но знала, чего точно не буду — причинять боль. Я направилась в небольшой магазинчик, который выглядел до неприличия старым и до изумления уютным.
— Мистер Рассел, — сказала я, подойдя к кассе. — Я Эмили Харисон.
— Вы адвокат, — ответил он, выходя из-за стойки. — Тот самый герой, который взялся за меня.
— Я не герой, мистер Рассел. Я сумасшедшая женщина, в лучшем случае, — присели мы на диван. — Большинство людей, к которым я прихожу, страдают, но, знаете, периодически я спасаю.
— Думаете, я так глуп, чтобы поверить вам?
— Пускай, я не герой, но и не монстр. Я не могу вернуться в прошлое, но сейчас я другой человек.
— Знаете, я не безгрешен, но я не совершал то, за что пытается привлечь меня ФБР.
— Расскажите мне, — подперла я подбородок.
— У всех есть дорогие люди, и порой мы совершаем ужасные поступки. Некоторых я всегда буду защищать.
— Всем нужно хобби.
— Во всех есть что-то хорошее и плохое, мисс Харисон. Выберете свою сторону.
— Я выбрала мужчину, а значит, и его образ жизни. Он ожидает от меня чистоты души, и я не хочу подвести.
— Я вам тут не помощник, — прошел он опять к кассе. — Вы потеряете свою чистоту, если будете защищать меня.