Страница 115 из 149
— Адам все устроит, — ответила я.— Вы мне нужны там.
— Мы будем, — сказала Эбби. — Мы будем с тобой в каждом эпизоде.
Мы все отправилась в салон красоты, прихватив с собой лишь улыбки. Нам делали маникюр и прически, а мы смеялись, наслаждаясь моментом.
— Я вчера ходила на свидание, — сказала Ева.
— Можете сделать всем нам холодного чая? — посмотрела я на администратора. — Спасибо.
— Я хочу знать все, — слышала я улыбку в голосе Стейси. — Куда вы ходили, что ели и чем занимались, особенно в конце.
— Ходили в бильярд и ели куриные крылышки.
— Какой ужас, — засмеялась Эбби. — Надеюсь, он наверстал упущенное в постели после такого провального свидания?
— Мы даже не целовались.
— Значит свидание прошло хуже некуда, так получается? — посмотрела я на подругу в воображаемом ужасе.
— Выходит, что так, — засмеялась Донна. — В конце он должен был оттрахать тебя так, чтобы ты три дня не могла ходить. А когда ты все-таки решила бы сбежать от него утром, он бы притянул тебя к себе, сказав: «Ты снова одета и снова собираешься уйти?»
Все засмеялись, и Ева лишь качала головой. Мой телефон зазвонил, и я увидела фото Адама на экране.
— Я слушаю.
— Какую музыку ты предпочитаешь?
— Спроси Брайана.
— Он сказал, что твои стоны, — улыбнулся друг. — Извини, я думаю это неприлично.
— Я думаю Kelly Clarkson – Beautiful Disaster отлично подойдет.
— Хорошо. Он ждет тебя в белом.
— А я его без очередной раны.
— Ничего не обещаю, сестренка, — засмеялся Адам, и я бросила трубку.
Я тону в нем. Я тону в нас. Утопаю в нашей жизни и мечтах. Я сейчас совершенная противоположность той, которую знаю. Это проклятие и блаженство — любить. Но если вдруг я перестану это чувствовать хоть на мгновение, мир рухнет. Я не знаю, что будет после, но сейчас все поистине прекрасно. Мы — это правильно. Он волшебство и миф. Трагедия с прекрасным концом и бесконечным бедствием. Но так трудно винить его в моем счастье, так пусть держит меня покрепче. Я жажду любви и логичности в то же время. Этот человек — прекрасная истерика. Его всегда мало. И он гораздо большее счастье, чем я могу вынести.
— Долорес, — обратилась к ней Стейси. — Ты пользуешься помадой и той палитрой консилеров, которые мы купили?
— Нет, я как проститутка выгляжу.
— Я знаю. Может хоть мужика заведешь, так что ты пользуешься?
— У меня бывает иногда секс. Просто каждый раз мне приходится врать мужчинам, что они великолепны и что так хорошо мне еще не было.
— А ты ломай систему, подруга, — улыбнулась я. — Скажи, что так плохо, как с ним, тебе еще никогда не было.
— Кстати, да, — расплачивалась Эбби, когда мы выходили из салона. — Я читала в журнале, что тридцать лет — это максимальный возраст, когда женщина доходит до пика своей красоты. Так вот посмотрите на нас, и по большому счету, это максимум, что мы смогли выжать.
— От этого становится страшно, — засмеялась Донна. — Замуж нужно было выходить до двадцати пяти. Потому, что только тогда мы молоды, глупы и все еще влюблены в свою жизнь.
Подруги смеялись, и мы направились в больницу. Я взяла телефон и нажала на вызов, смотря на фотографию брата.
— Привет, Эмили.
— Привет, — улыбнулась я. — Как ты?
— Все в порядке. Кажется, мне понравилась девушка.
— Блондинка или брюнетка?
— Брюнетка. Дашь совет?
— Слушай, помогай, дари подарки, обнимай, заботься и будь рядом. Запомни, Макс, если не будет тебя, будет кто-то другой. А ты заслуживаешь, чтобы быть рядом с женщиной, которую полюбишь.
— Ты мне ничего не хочешь сказать?
— Я выхожу замуж за Брайана. Сейчас. В больнице. И я сожалею, что тебя нет тут.
— Я тоже, — слышала я разочарование в его голосе. — Почему?
— Ему грозит опасность, и я хочу его защитить.
— Знаешь, пока я был с тобой в Нью-Йорке, то осознал одну важную вещь: благодаря семье, созданной вами там, стоит начать бой с кем-то одним из вас, как начинается война со всеми.
— Так и есть. И ты всегда будешь ее частью. Макс, ты — мое самое радостное мгновение в жизни.
— Я знаю, Эм. Я тоже люблю тебя. Я так понимаю, родители не должны об этом знать?
— Ты правильно понимаешь.
Это была почти идеальная свадьба. Никаких камер и посторонних людей. Не хватало только моих родителей и Макса. Наши друзья стояли рядом с нами и улыбались. Мои волосы были подобраны в прическу в греческом стиле, и я улыбнулась, войдя в палату, смотря на реакцию Брайна. Ему было больно ходить, но он все равно подошел ко мне и, беря мои руки в свои ладони, поцеловал, не отводя взгляд. Я видела лишь его, и слеза скатилась по моей щеке. Брайан подхватил ее поцелуем, и мы развернулись к Кристоферу. Он узаконит наш брак, и это все, что на данный момент меня беспокоило. Я посмотрела на каждого из друзей, и когда мой взгляд остановился на Донне, я прочла по ее губам:
— Не бойся.
Я качнула головой, перевела взгляд на Брайана и остановила его на Кристофере.
— Давайте начнем со свадебных клятв, — улыбнулся друг, смотря на меня.
— Ты хотела, чтобы я написал тебе письмо, но я просто не смогу выразить все, что чувствую. Словами не передам, как ты глубоко в моем сердце. Ты спокойна и покладиста, но также груба и резка. Ты можешь совершать жестокие поступки и идти по головам, но как же трепетно ты относишься к тем, кого любишь. И мне повезло стать одним из них. Мне повезло надеть кольцо на палец Эмили Харисон. И я знаю, что ты не любишь, когда тебя так называют, думая, что твое имя внушает страх. Но не для меня. Для меня это лучшее, что есть в жизни. Это лучшее, что есть в этом мире. Я сделаю тебя счастливой, обещаю. Я сделаю тебя самой счастливой в нашей бесконечности. И сегодня мы ее начнем. Я не просто далеко готов пойти за тобой, Эмили. С тобой я не остановлюсь, что бы не случилось. Я нашел в тебе не только своего друга и соратника. Ты та, кого я могу любить. Я нашел в тебе себя. Я нашел в тебе целую жизнь. Ты заполняешь пустоту и каждый удар моего сердце счастьем. Я твой. Все, что окружает меня — твое. Все, что я люблю, принадлежит только тебе. С нашей первой годовщиной, Эмили. С нашей вечностью.