Проклятая

Я сидела на подоконнике, обхватив колени руками, и прижималась щекой к окну. Серебристое стекло растворяло пейзаж в непрозрачном мареве.

Город большой, а окрестности и того больше. Надо выбираться из царских покоев. Вот только как? В темнице меня охраняли стены и стражники. У символа власти стражи стало еще больше.

- Владислава, - молоденькая симпатичная фрейлина выглядела меня за шторой, - пройдите в тронный зал. Все собрались и ждут поприветствовать королеву.

Невольно заразившись торжественностью минуты, я распахнула тяжелые двери (с трудом, надо сказать, никто не спешил мне помочь) и медленно прошествовала до трона, вырезанного из минерала. Села и выдохнула, заставляя себя улыбаться.

Высокий сгорбленный старик приблизился к трону.

- Первый советник и управляющий королевскими делами, Сион. – Старик поклонился и встал по правую сторону от трона. – Позвольте отрекомендовать королеве самых высокопоставленных подданных.

Нескончаемое мелькание лиц и имен порядком уже спустя пятнадцать минут так утомило меня, что защипало в глазах. Очередной военный мундир вызывал приступ зевоты, от которой сводило скулы, а очередь не уменьшалась.

- Капитан летучего отряда первого ранга Верховного Совета Неба, Амиль.

Я заглянула в его глаза и вспомнила. Незнакомец, спасший меня от жрецов Бурри. Засранец, сдавший меня страже.

Вместо бесформенного плаща - темно-серый мундир с серебристыми металлическими вставками. Выражение лица такое же надменное. Капитан поклонился и растворился в толпе.

Спустя несколько утомительных часов церемония представления завершилась. Сион склонился к моему плечу и тихо произнес:

- Королева, может отправиться в свои покои, представительная часть вечера окончилась.

Прозвучало как приказ. Я с радостью сползла с трона, распрямляя онемевшую спину и зевая не скрываясь, в свое удовольствие.

- Примите поздравления, Владислава, - раздалось за спиной. В испуге, я резко развернулась.

- Кажется, я сделал то, что оказалось не под силу целому отряду Бури и подосланному убийце - напугал бесстрашную Королеву? – Съязвил Амиль.

- Не напрашивалась на «великую должность», – огрызнулась я.

- Выходит, зря я обмолвился в совете, что встречал зеленоглазую девицу. И помог им найти тебя раньше, чем ты попала под нож.

Амиль развернул меня к себе.

- Я помог тебе, милая. А значит, ты моя должница.

Жучок покинул ложе из старинных манускриптов и бежал, оставляя крохотные пыльное следы на столе.

Где и что я искала?

Большинство книг попросту сваливались в кучу на столах, самые важные расставляли на полках. Судя по толщине пыли на корешках, пользовались ими крайне редко, предпочитая научную библиотеку в восточной части города. Небольшая комната с высоким потолком стала единственным местом в покоях, где меня оставляли в покое докучливые фрейлины и стражники, скучая за дверью. Документальные книги были не в почете. Эти потертые фолианты хранили легенды и исторические факты, благородные сказания о великих воинах и сражениях.

Я опустилась на колени перед разбросанными книгами. Меня привлекла маленькая статуэтка из металла. Необыкновенной красоты девушка, как плащом укрытая широкими крыльями. Над головой – два скрещенных клинка.

Подняв статуэтку и ощутив от нее удивительное тепло, я опустила ее в карман платья.

Фрейлина, юное существо с милым личиком, на котором навечно поселилось заспанное выражение, присела в полупоклоне. Расправив складки на платье, пролепетала:

- Это я, Лиси, королева.

- Лиси, ах да – моя фрейлина.

- Да, королева, – Фрейлина опустила глаза в пол, - но отныне, я буду сопровождать Вас только в покоях.

Я удивилась.

- Моей жизни больше ничто не угрожает?

- Напротив, - девушка смутилась еще больше, - к Вам приставили хранителя…

- Кого-кого?

- Хранителя. Он занимает высокий пост в Совете. С этого дня хранитель станет тенью королевы.

- Разве у меня мало стражников?

- Он не совсем стража… - мне нравилось смущать прелестное юное создание, но сейчас я сама ощутила тревогу, - он… волен сам выбирать маршрут, корректируя распорядок дня Величества, и сопровождает действительно… всюду.

Кукла сидела притихшая, в своей комнате, почти не показываясь. В ее немногочисленных словах, жестах, походке не было и намека на самодовольство и искусственность, к которым он так привык, охраняя людей этого круга. Возможно, она недовольна мерами предосторожности. Вероятно, вне себя от гнева. Но ее эмоции ясно проступали на лице.

Чужим и непонятным.