(Не)естественный отбор

И даже во время Красной недели люди, уничтожившие целые рода и семьи, предпочли сжигать трупы, дабы не навлечь на себя их посмертное проклятье. Но бывали и исключения.

Там, в Кольмаре, мы нашли кости двадцати семи эльфов разных возрастов. Но вот что удивительно! После лабораторного анализа обнаружилось, что самому старшему было на момент смерти всего сто десять – сто двадцать лет. Не четыреста, не пятьсот, а всего лишь сто двадцать. Не могли же в городе жить одни подростки и дети?

Внешне скелеты выглядели соразмерно взрослым особям, и зубы, и суставы – все свидетельствовало о солидном биологическом возрасте, но хронологически кости были не старше ста пятидесяти лет. Там было и несколько детских скелетов. Картина была аналогичной. Биологически ребенку было восемьдесят лет, но хронологически они были не старше двадцати-тридцати. Понимаете?

Буквально сразу после получения первых анализов на экспедицию началось давление со стороны общественности и местных политиков. Твердили о недопустимости тревожить старые кости, о том, что нужно срочно сжечь скелеты, дабы соблюсти традиции. А после демонстрации результатов стали говорить, что это какая-то ошибка, что скелеты могут быть и не эльфийскими, хотя строение костей и суставов, зубной аппарат, да и прочие анатомические отличия четко говорили о том, что это были эльфы. Вот, сами посмотрите, я сделал ряд фотографий, – и Дэн протянул мне снимки, на которых с разных ракурсов были сняты кости.

– Словом, ту экспедицию пришлось свернуть, все результаты были объявлены ошибочными, данные из лаборатории отобрали. Я сумел переписать кое-что себе в блокнот, но, как понимаете, мои каракули не могут считаться доказательством.

После я стал копать в эту сторону. Видите мою карту? – и ученый махнул рукой. – Это все, что я сумел разыскать за несколько лет. Флажки указывают на места раскопок, где были найдены скелеты эльфов, не обязательно периода Красной недели. В табличках я указывал место и дату раскопок, к какому году или эпохе относится находка, а также максимальный хронологический возраст, если там было несколько скелетов.

И знаете, каков результат? Не нашлось ни одного эльфа старше 200 лет. И ни одной находки с датой смерти после Красной недели.

– Но мы ведь не можем отрицать тот факт, что сейчас есть эльфы старше этого возраста? – возразил я. – Мы сами видим, с какой скоростью развиваются их дети. И был какой-то эпизод несколько лет назад, когда один из эльфов прошел специальное обследование, которое с точностью до года показало его возраст. Если не ошибаюсь, ему было около трехсот шестидесяти лет.

– Верно, – Дэн вытащил распечатку и протянул ее мне. – Итак, что мы имеем. Первое – до Красной недели эльфы не жили дольше ста пятидесяти лет. Второе – после Красной недели их развитие резко замедлилось и продолжительность жизни увеличилась. Вывод?

– Что-то случилось в то время, что повлияло на срок жизни?

– Конечно! – воскликнул Дэн. – Это самый логичный вариант. Год назад я наткнулся на интересную статью в американском журнале, вот в этой распечатке – ее перевод. В статье говорится о запаховых отличиях эльфов в возрасте свыше трехсот лет и младше трехсот лет. Кстати, автор – оборотень.

– Кто бы сомневался, – проворчал я, пробегая глазами текст.

– Как видите, автор далек от истории, археологии и медицины. Он работает руководителем высшего звена в крупной торговой компании и привык обращать внимание даже на мелкие отличия. Его статья также является косвенным подтверждением моей теории насчет того, что эльфы как-то изменились за последние триста лет.

– И как все это оправдывает ваши действия по отношению к Лею?

– Когда я сделал этот вывод, то принялся изучать современных эльфов. Я прочитал множество медицинских статей, проштудировал юридические нюансы, касающиеся эльфов, специально ездил в разные страны и знакомился с эльфами тех мест. Мне немного не повезло, я почти сумел получить разрешение на въезд в ту африканскую эльфийскую страну, но в последний момент мне все же отказали. Порой мне кажется, что я знаю эльфов лучше, чем сами эльфы знают себя. Но чтобы найти то самое отличие, мне не хватало одного. Точки отсчета. Мне нужен был эльф той, докраснонедельной эпохи. Нулевой эльф.

Я уже не молод. Мне двадцать лет. И когда я почти отчаялся, мне посчастливилось встретить Лея. Представьте себе мое удивление, в том же городе, по тем же улицам бродит мифический нулевой эльф, никем не замеченный, до сих пор не пойманный.

– Но с чего вы взяли, что Лей тот, кто вам нужен? Может, это какая-то странная мутация? Единичная аномалия? Болезнь, в конце концов? Есть ведь у людей похожая болезнь, когда организм стареет в несколько раз быстрее.

– Не думайте, что я не рассматривал подобный вариант, я все же готовился к этому моменту не один год, – Дэн застенчиво улыбнулся. – На самом деле, впервые я увидел Лея полгода назад. Причем не сразу понял, кто он, настолько хорошо он мимикрировал под людей. Но благодаря вот этому, – и ученый постучал себя по носу и по уху, – смог определить его расу. Сначала мне стало любопытно, почему эльф в столь молодом возрасте общается с людьми и курит по подворотням, и когда я обнаружил, что он еще и живет в каком-то подвальчике без семьи, то подумал: «Возможно, есть небольшой шанс, что он – тот, кто мне нужен».

И я начал расследование прошлого Лея.

– Вы знаете, кто его родители и что с ними стало? – от неожиданности я чуть не выронил распечатки, которые до сих пор держал в руках, забыв про их существование.

– Да. Полагаю, что я знаю про мальчика даже больше, чем он сам. Я же археолог. Нас обучают восстанавливать прошлое по крошечным обломкам, доставшимся нам в наследство.

Глава 32

Дэн тихонько рассмеялся, а потом пояснил:

– Знали бы вы, Стан, как давно я мечтал ввернуть эту фразу про археолога в разговор, но все никак не получалось. На самом деле работа археолога и детективное расследование отличаются как небо и земля, поэтому-то мне и потребовалось столько времени для этого.

Но мне повезло.

Вы задумывались когда-нибудь, какой склад ума нужен настоящему археологу? Аккуратность, дотошность, терпение, скрупулезность. И главное – отсутствие фантазии. Это кабинетные историки могут годами теоретизировать, манипулировать фактами, выбирая те, что им выгодны, и отбрасывая неподходящие. Археолог же сначала собирает фактический материал и лишь на его основе выстраивает теорию.

В случае с Леем я пошел от обратного. Если Лей был всего лишь обычным эльфенышем восьмидесяти лет с ускоренным умственным развитием, эльфом-вундеркиндом, то я бы не нашел ничего. Я же изначально предположил, что ему не более двадцати пяти лет, исходя из тех данных, что собрал во время исследований.

Не буду вас мучать рассказом о процессе поиска, скажу лишь, что совершил множество глупых ошибок, и в конечном счете, мне повезло. Лею на самом деле двадцать лет.

– Я знаю, – улыбнулся я. – Лей рассказал.

Дэн грустно усмехнулся:

– Понимаю. Возможно, так было бы правильнее – просто пойти, познакомиться с мальчиком, поговорить, показать свои выкладки. И не нужно было бы тратить целых полгода на ненужные поиски. Но и вы поймите, это цель всей моей жизни. И я не хотел рисковать.

А если бы он испугался? Решил, что сохранение его тайны важнее, чем раскрытие секретов целой расы, и сбежал? Что такое пять лет для эльфа? Мгновение. А для меня – все оставшиеся года жизни. Поэтому я решил сделать все, чтобы минимизировать возможность неудачи, позаботился о комнате, в которой собирался его держать. Подумал и о звукоизоляции, и о розетках, и о батареях, об окне, двери… Вот только эльф оказался хитрее меня.

Я ведь не планировал держать его в плену годами, хотел лишь получить реальные доказательства. Думал, что смогу его убедить в важности этого исследования.

– И у вас получилось, Дэн. Лей же не дал показания против вас.

– Но теперь я не смогу закончить свою работу, – и Дэн опустил голову, медленно сжимая и разжимая кулаки. – А значит, все зря.