(Не)естественный отбор

Эльф шел по оживленной дороге, с одной стороны, это было хорошо, ведь я смог отслеживать его путь по камерам, с другой стороны, если бы он шел дворами, но был бы шанс найти людей, видевших его. А в данном случае кто вспомнит обычного подростка, идущего по тротуару среди десятков таких же?

Я внимательно прочесал отрезок пути, посмотрел обходные пути, ответвления, поспрашивал у местных продавцов на удачу, не видели ли вчера чего подозрительного на улице днем, может, драку или крупную ссору. Как обычно, никто ничего не видел, да и мальчишек тут полно ходит.

Тогда я вернулся в участок и после неприятного разговора с Кириллом смог выбить себе компьютер, просмотрел данные по пропавшим мальчикам семилетней давности. Эльфов, как я и думал, никто не терял.

Затем поискал в интернете брачные обычаи эльфов, как они заводят детей, их биологические процессы. И, по мнению всевозможных экспертов, Лей не существует.

В нашей стране у эльфов весьма консервативное отношение к семье и детям. Не бывает случайных связей на стороне, при желании завести интрижку на стороне – проще и дешевле ввести любовницу в семью через отдельный контракт. Дети – исключительно с разрешения семьи от подобранной кандидатки, которая при этом может не быть женой.

Наверное, такой способ создания семьи – это искалеченное подобие отношений у оборотней. Мы оставляем выбор за природой, и это нас не подводит. Эльфы же настолько далеко ушли от инстинктов, что могут опираться только на разум и расчеты, поэтому для получения самого здорового и жизнеспособного потомства проводят целые генетические расследования.

Я думаю, что генетика так развита в мире лишь благодаря эльфийским заморочкам. Чуть ли не с рождения на каждого эльфеныша заводится генетическая карта, где приложены данные по его родителям, по их предкам, четко отслеживаются любые отклонения от нормы, вносится каждый чих.

В результате такой жесткой евгеники у эльфов, также как и у нас, практически не появляются дефективные дети, а в случае мутационных сбоев ребенка не убивают, а лишь исключают из кандидатов на размножение.

Но каждый эльфеныш без исключения остается под семейной опекой вплоть до окончания школы. Хотя даже после школы, насколько я слышал, их судьбу решают родичи. Подбирают под таланты ребенка направление развития, помогают поступить в нужный университет, а затем устраивают на работу.

А значит? Значит, что Лей – потерявшийся эльфийский ребенок – не может существовать в принципе.

Может, у него какое-то странное генетическое отклонение, в результате которого он быстрее растет и развивается? Угу, раз в пять. Но тогда бы эти умники поместили бы его под колпак и изучали б его генокод до потери сознания. Неужели бы эльфы отказались от возможности ускорить свое развитие?

Погрузившись в исследования с головой, я чуть было не пропустил момент, когда надо было бежать в университет на занятия. Вчера там говорили о подростковой психологии, вроде бы и интересно, но в тоже время как-то весьма грубо: топорное разделение детей на группы, примитивные методы общения. Эти доморощенные специалисты вообще когда-нибудь с детьми разговаривали?

Я с трудом продержался до конца занятий и выскочил на крыльцо в ожидании Насти. Друг с машиной уже отзвонился, сказал, что ждет у общежития.

Усилием воли я отодвинул мысли про Лея на завтра и ждал появления своей девушки. Моя девушка! От одних только слов кровь запылала в венах.

Прошло десять минут. Двадцать. Полчаса.

Она все не выходила.

Может, что-то случилось? Она заболела после прогулки по сырому лесу и не смогла прийти? Или хорошенько подумала и испугалась столь быстрого развития событий?

Вот я дурак. Все по меркам оборотней ее сужу. Зачем я вчера такое ляпнул? Да еще и удрал потом. Надо было сначала поговорить, обсудить, спросить ее мнение. А тут, как самодовольный идиот, взял и поставил перед фактом. Конечно, она испугалась.

Она мельком упоминала, в какой аудитории проходили ее занятия, поэтому я взбежал на четвертый этаж, постучался, а потом толкнул дверь. Заперто. Значит, она уже ушла.

Я метнулся к общежитию, злясь на идиотский запрет на оборот. Волком бы я за пару минут прибежал. Но перед дверью в корпус остановился.

Должен ли я так давить на нее? Может, Насте нужно время подумать? Или моя волчья форма все же смутила ее, и теперь она воспринимает меня как здоровенную зубастую псину? Кто захочет с таким жить?

Слишком сложно. Невозможно угадать, какие у нее могут возникнуть мысли или сомнения. И аналогов нашим отношениям нет.

Но вчера она точно не смотрела на меня с отвращением. Она так ласково приняла меня-волка, от ее рук исходило незабываемое тепло, и после обратного оборота первая обняла меня-человека. Ее чувства… Их нельзя так сыграть. Да и незачем. Если б я ей был неприятен, одного слова было бы достаточно.

Но если не помогают инстинкты, значит, нужно обратиться к разуму. В любом случае, я должен услышать от Насти ее решение.

На проходной мне сказали, что Алеева как ушла утром, так и не возвращалась.

Я совершенно запутался.

Занятия закончились минут сорок назад. В университете ее нет, в общежитии нет. Друзей, насколько я знал, у нее близких не было. Ближайшая родня в сотнях километров отсюда, а ведь завтра ей снова на работу.

Я извинился перед другом и отпустил машину. А сам в задумчивости побрел в Экстрим. Может, она туда пошла? Логики особо в этом не было, но я больше не смог ничего придумать.

Возле зоны паркура ее тоже не было. Я устало опустился на ближайший бордюр и бездумно смотрел на тренирующихся ребят.

– Хэй, Стан. Чего какой понурый? – в спину прилетел такой увесистый толчок, что я чуть не слетел. – Я слышала, ты уже довел девочку до Оборотень-парка. Когда свадьба?

Крис была, как всегда, резковата и раздражающе жизнерадостна.

– Привет, – буркнул я. – Еще вчера ответил бы тебе, а сегодня вот уже не знаю.

– Что-то случилось? – подруга сразу посерьезнела и присела рядом.

– Не знаю. Вчера хорошо все было, и под конец я сказал, что сегодня она переедет ко мне. А сегодня… ее нигде нет. В университете нет, в общежитие не возвращалась. Телефон не отвечает. Крис, может, ты подскажешь, как это понимать?

– Судя по тому, что я слышала, причем от четырех разных оборотней, в парке от вас феромонами так и пыхало. Думаю, после вчерашнего в нескольких семействах будет прибавление.

Я усмехнулся:

– Скажешь тоже.

– Так что в ее чувствах даже не сомневайся. А как понимать… – Крис положила мне руку на плечо. – Стан, это же человек, да еще и девушка. У них вообще не бывает просто. Может, она решила прикупить себе нижнее белье, а может, подумала, что соглашаться на переезд после двух свиданий как-то рановато, и ты можешь решить, что она слишком легкомысленна или, того хуже, шлюховата.

– Что за бред? – поморщился я.

– Слушай, это ты же за два дня посмотрел кучу фильмов и сериалов про любовь! Должен бы разбираться во всем этом получше меня.

– То есть ты предлагаешь не заморачиваться и просто подождать, пока она сама мне позвонит?

– Ну уж нет, – замахала руками Крис. – Я тебе вообще ничего не советую. Не настолько я еще чокнулась, чтобы что-то советовать влюбленным. Просто говорю не пороть горячку. Не придумывай ничего заранее. А дальше как хочешь.

Я немного приободрился. На самом деле, подожду до завтра, попробую еще раз позвонить, подожду у университета или загляну еще раз в общежитие. В крайнем случае, зайду к ней на работу.

Тут я вспомнил кое-то еще.

– Крис, я вчера днем мальчишек приводил сюда. Один из них – начинающий паркурщик, Ник.

– Ну, допустим. Ты же знаешь, я сюда только по вечерам прихожу.

– Можешь, среди ребят поспрашивать, чтоб поискали одного из них? Ну может, кто встретит случайно на улице.

Крис кивнула:

– Конечно. Кого именно? Или всех?

– Я даже не знаю, как тебе и сказать. Мне нужен эльфеныш лет восьмидесяти на вид, зовут Лей. Одет был в джинсы, спортивную куртку и шапочку, прикрывающую уши. После парка ушел с друзьями и пропал. Друзья не в курсе. Я потерял его след между ювелирным на Краснознаменной и продуктовым на перекрестке Краснознаменной и Крапивина.