Страница 6 из 10
Мужчина галантно открыл дверцу автомобиля, и девушка, забрав угощение из рук расстроенного паренька, заняла место рядом с водителем.
- А куда Комаров слинял? – почесывая бороду, Гас осматривал помещение.
- А черт его знает, сказал, сейчас вернется, - пожал плечами Джон. Он недоверчиво осмотрел каждый угол небольшой двушки, даже под ванную заглянул, выглянул в окна и проверил дверной замок. Беспокойства как такового мужчина не ощущал, но, как говорится, лучше перебдеть.
Квартира, в которую их с Гасом временно поселили, находилась в типовой панельной пятиэтажке, которыми изобиловали все города, чье строительство было начато в ту недалекую до перестройки пору. Крохотная кухня и совмещенный санузел, небольшая спальня и зал не на много просторнее. Обстановка, видимо доставшаяся от прежних хозяев, была скудной, но для двух мужчин вполне себе приличной. Имелось два спальных места, функционирующая уборная и плита, чтобы приготовить обед. Дом располагался в двух шагах от госпиталя, куда мужчинам ещё предстояло приходить на перевязки и прочие сопутствующие выздоровлению процедуры. Мест в больнице было не много и поэтому было решено переселить солдат в свободное жилье, благо таких в городе имелось в достатке. Сергей Викторович думал разместить их в казарме, но решил не рисковать, всё же не все его подчиненные оставались лояльными к британцам.
- Как тебе наше временное пристанище? – закончив инспектировать жилище на предмет неприятных сюрпризов, МакТавиш уселся на кресло напротив лейтенанта.
- Ты верно заметил - временное, - отозвался тот больше на автомате. Мужчина смотрел в сторону, полностью погрузившись в себя, и думал о чем-то, что было известно ему одному. – Мы здесь уже две недели.
- И? – не сразу понял Джон, что имеет в виду друг.
- И, сдается мне, что никто нас переправлять к границе не собирается. А в Херифорде нас и вовсе списали, как погибших, что называется при исполнении, - Гас перевел на сержанта более осмысленный взгляд, не предвещающий ничего хорошего.
- Гас, я всё понимаю. Дома тебя ждут, - МакТавиш заметно замялся. Он ни на минуту не забывал о том, что рано или поздно придет время уезжать. Понятное дело, что долг и Родина зовут, но в отличии от боевого товарища, при мыслях о возвращении домой ему становилось как-то тоскливо. В районе солнечного сплетения начинало неприятно саднить и печь, а руки сжимались в кулаки. Это было неотвратимо и ничего поделать с этим не имелось возможности. Мужчину одолевало двоякое чувство. С одной стороны: Родина и дом, служба. А с другой… Дома не было той, которая ждет. Там не было очаровательной медсестры, от одной улыбки которой сердце наполнялось теплом. Джон не пытался разобраться в себе и чувствах, которые рождала в нем эта девушка. Его просто тянуло к ней, как может тянуть к согревающему свету человеческого жилища продрогшего до костей, заблудившего в метели странника. Просто, когда она была рядом, ему становилось спокойно и уютно. И, казалось, что дом его может быть там, где она.
- Ну, чего замялся, как барышня? – лейтенант смотрел на друга чуть прищурившись, из-за густых бровей его взгляд казался более хмурым и проницательными. Джону даже казалось, что он физически ощущает, как тот прокалывает его кожу и кости, проникая в мысли. – Домой не хочется?
- Нет, не в этом дело, - Джон попросту не знал, что ответить. Он привык доверять Гасу. Именно с ним он мог говорить обо всем, но сейчас не знал, как объяснить все чувства, что переполняли изнутри.
- Неужели всё так серьезно? – лейтенант снова прошелся по другу цепким взглядом и, немного выждав, продолжил. – Что делать думаешь?
- С чем?
- Не валяй дурака, - старший по званию беззлобно рявкнул и тут же улыбнулся, как бы давая понять, что вовсе не зол. – Что делать, говорю, думаешь? Позовешь её с собой или тут останешься?
МакТавиш поднял на друга непонимающий, с нотками удивления, взгляд. Странно, сам он ни о том ни о другом не то, что не успел подумать – это просто не пришло в голову. Остаться здесь, об этом не могло быть и речи, а вот забрать её…
- Нет, ну, а, что? Возьмешь себе имя какое-нибудь местное. Будешь например, Иван, - Гас уже откровенно стебался: улыбаясь едва не до ушей, мужчина степенно расхаживал по комнате и комично жестикулировал. Джон усмехнулся, а в следующий момент откровенно заржал, схватившись за живот. – Что, не нравиться “Иван”?
- Всегда поражался твоей фантазии, надо было книги писать, - сержант одним рывком взял лейтенанта в шутливый захват, потирая кулаком коротко остриженную макушку. – Чертяка!
Джон был младше старшего товарища по званию и по возрасту, но это не мешало им дурачиться в неформальной обстановке. Интернатские если и дружили, то дружба эта, как правило проходила через всю жизнь. Гас выпустился раньше Джона на четыре года. Друзья потерялись на длительное время, но каждый хранил верность клятве, данной ещё в далеком детстве. Стать офицером. Это стало не просто мечтой – жизненной целью. Посещение ветеранов Второй мировой оставило яркий неизгладимый след в мальчишеском сознание. Позже они перевернули всю библиотеку, что была в интернате. Читая подшивки старых газет, смотря фронтовую хронику, мальчишки были поражены мужеством и стремлением к победе. Именно тогда выросло и укрепилось в них стремление стать солдатами и защищать Родину.
Они снова встретились уже в Креденхилле. Когда открылась дверь тренировочного ангара, они узнали друг друга сразу, но устав и субординация не позволили сжать друг друга в крепких коротких объятиях. «Рад тебя видеть, дружище» - сказал тогда ему лейтенант в самом начале инструктажа и улыбнулся едва заметно.
- Ну погоди у меня, салага, - хохотал, наигранно строго ворча, Гас. – Вот щас, как…
Договорить он не успел, раздался стук в дверь. Мужчины моментально замолчали. Джон вытянулся в струну от напряжения. Гас жестами велел ему встать за дверь, что сержант и сделал, крепко сжав рукоять снятой с предохранителя «Беретты».
- Кто? – обманчиво расслабленно спросил лейтенант.
- Комаров, - дружелюбно ответили по ту сторону. Мужчины переглянулись, и Гас отпер дверь.
На пороге действительно стоял навьюченный, как гужевая лошадь, сержант, а позади него смущенно улыбалась Анна.
- Ну, что, как вы тут разместились? Освоились уже? – круглое лицо Сергея Викторовича как всегда было добродушно. – И тебе привет, Джон.
- Откуда? – сержант отозвался удивленно после того, как Гас махнул ему мол, «Порядок».
- А у вас зеркало перед дверью, - хохотнул Комаров. Британцы синхронно повернулся к противоположной стене, а сержант довольно заржал. – Эка я вас провел.
Дальнейшее общение продолжалось в более дружественной обстановке. Анна накрыла на стол и выдала мужчинам постельное белье, и все сели ужинать.
- Джон, можно вопрос? – Сергей вышел на балкон, когда МакТавиш только прикурил сигарету.
Ярко-алая краска была разлита по чистому небу. На пороге уже томилась в ожидании осень. Её дыхание ощущалось в прохладных вечерах и зябких предрассветных часах. Воздух был свежим и пах приятной сыростью.
- Задавай, - отозвался мужчина, делая глубокую затяжку. Он смотрел куда-то вдаль и выглядел отрешенно.
- Это даже не вопрос, скорее просьба, - замялся мужчина. В его глазах не было прежней извечной хитрости и стремления получить выгоду из всего. – Анна - очень хорошая, добрая девушка и… Она и так настрадалась.
- К чему ты ведешь? – взгляд Джона принял оттенок стали. Не любил он, когда пытались лезть в личное.
- Вы всё равно скоро уедете, а она… Ты же нормальный мужик и всё понимаешь, не позволяй ей привязаться к тебе.
Сергей не стал ждать ответной речи, он просто вышел, оставив Джона наедине с мыслями. А их, казалось, стало ещё больше. Они роились в черепной коробке, наполняя её гудящим шумом.
- Вот мы и пришли, - плотно кутаясь в камуфляжную куртку расцветки «город», Аня остановилась у небольшой калитки такого же небольшого домика, того самого, что принадлежал её бабушке.