Я буду рядом

— Костя, — я легонько коснулась его плеча, боясь, что он скинет руку. Он вздрогнул и смущенно посмотрел на меня. — Я… Спасибо тебе большое. Спасибо за сегодня. И за цветы, очень красивые. И за то, что тогда не проехал мимо.

— Любой нормальный человек поступил бы также, — ответил он, заводя машину. — Время уже много. Поехали, отвезу тебя домой.

========== Глава 4 ==========

Сквозь сон послышалось протяжное «А-аня». Глаза не желали открываться. Попыталась не подавать вида, что проснулась, но меня продолжали настырно теребить за плечо.

— Ань, просыпайся.

— Чего тебе, окаянный? — простонала я.

Кое-как удалось разлепить веки, чуть приоткрыв не желающие ничего видеть глаза. За окном было пасмурно, непонятно день или уже вечер.

— Вставай, я вижу, что ты не спишь, — надо мною стоял Глеб. Вид его, взвинченный и суетливый, не предвещал ничего хорошего.

Вытянув из-под подушки телефон, я глянула на время.

«Kotmyr» нравится ваше фото, оповещение вызвало улыбку. Костя продолжал следить за моими соцсетями.

«О, это так мило!» — сказала бы Лера. Так оно и было, даже не общение, что-то похожее на флирт в сети. Парень только перелайкал мои старые фото и продолжал лайкать новые.

— Аня, ты меня вообще не слышишь что ли? — возмущенный Глеб оторвал меня от мыслей. В какой-то момент мне даже показалось, что опять начинаю засыпать. Так, что хотела от телефона? Точно время.

— Глеб, ты издеваешься что ли? И вообще, ты почему не на работе?

Я не проспала и часа. С суток помчалась сразу на пары, а после хотела спокойно поспать, пока Глеб не пришел домой.

— Я отработал уже. Там это… мама с папой.

— Что «мама с папой»? — сон как сдуло.– В гости придут?

Мужчина мотнул головой, вид его сделался каким-то пришибленным.

— Уже пришили. Внизу сидят.

Желание отвязаться сменилось желанием высказать всё, что я о нём думаю. Раздражение окончательно выдавило сонливость.

— Нет, ты точно издеваешься!

— Да блин, папа просто на работе меня поймал. Я же не мог ему отказать, — оправдывался забывчивый женишок.

— А позвонить ты мог мне?! — наверное, я бы закричала, но ещё не отошедшие ото сна связки ничего кроме осипшего шепота не выдавали.

— Да я это, извини. Я не подумал. Ты спускайся к нам ладно? Я пока на стол накрою.

— Чем? Там только солянка вчерашняя!

Не выразить словами, как я злилась на него в такие моменты. Не предупреждать заранее, всё делать в последний момент — это было так в его стиле.

Замотавшись в одеяло, я поплелась в ванную и наспех умылась.

— Возьму вот так и выйду к твоим родителям! — бросила я мужчине уже из гардеробной.

Боже мой! Волосы торчат в разные стороны, как солома. Лицо опухшее, выгляжу, как алкоголик со стажем.

— Глеб, за что ты так со мной, а?

— Не ворчи, — топтался он на пороге, пока я выбирала платье. — Ты и так красивая. Только хламида эта всё портит.

Он недовольно поморщился, глядя на мою футболку. Неопределенного размера и цвета, но удобная и приятная к телу.

— Почему ты не носишь ту ночнушку, которую я подарил, тебе же идет? — улыбнулся он.

Он, наверно, хотел сожрать меня глазами, когда обнял сзади и прижал к себе. Безумно красивое кружево и тонкий атлас, хороша она была только для того чтобы надеть, покрасоваться перед мужчиной, а после снять.

— Нет, ну правда, я же хочу видеть тебя красивой, а не в этих обносках.

— Гипюр колется, а атлас холодный, — вздохнула я без какой-либо надежды быть услышанной. — Мне неудобно в ней, правда.

— Зато красиво.

Хотелось сказать, чтобы сам носил, раз так нравится, но решила промолчать. Мужчина смотрел на меня обижено, но не прекращал заигрываний.

— Глеб, — влажные губы прижались к плечу. Улыбнувшись, попыталась мягко уйти от его прикосновений. — Щекотно.

Он не собирался притормаживать, вот уже руки скользнули под футболку и тискали грудь.

— Глеб. Там внизу твои родители.

— Ладно, — он поцеловал меня в шею. Прикосновение мягких губ ничего после себя не оставило, тепло и то сразу выветрилось, — но мы продолжим начатое после их ухода.

Мужчина оставил меня одну, давая возможность спокойно одеться и привести себя в более или менее божеский вид. Выглядеть непрезентабельно в глазах его родителей ужас как не хотелось, но времени даже чтобы помыть голову, не было. Наспех заплела волосы в косу и аккуратно помассировала лицо, в надежде разогнать отек.

В гостиной наступила тишина, стоило только спуститься. Три пары глаз тут же обратились ко мне.

— Добрый вечер, — улыбнулась я как можно приветливее. Илона Викторовна разглядывала давно иссохший фикус, который никак не хотел жить в таких условиях. Глеб всем видом выказывал свое недовольство, видимо, видок у меня был хуже некуда. Надо было и в правду в коконе из одеяла спуститься, глядишь, испугались и разбежались бы.

— Анечка, здравствуй, — Игорь Владимирович улыбался. Хоть кто-то рад видеть меня. Мужчина оторвался от свалки на кофейном столике.

— Я сейчас уберу, — спохватилась я, складывая тетради и книги по медицине в стопку. — Извините за беспорядок.

Кофейный столик служил мне рабочим местом на протяжении всего учебного года. Было удобно, что весь учебный материал в одном месте.

— Ничего. У вас чисто, вот у нас в студенчестве! Натуральный свинарник был в общежитии, — засмеялся мужчина. — Ты на каком курсе уже? На пятом?

Я кивнула.

— И как оно? Кем интереснее быть, врачом или медсестрой?

— Пап, ну кому это интересно? Давайте лучше чай попьем, — Глеб не дал мне ответить на вопрос и пригласил всех за стол. — Аня, что у нас там?

Пришлось, сгорая от стыда выставлять на стол печенье едва ли ни недельной давности и дубовые конфеты с белой начинкой. Их я не любила, так бы они столько не пролежали. Ну, хоть чай был свежезаваренный.

Глебу тоже было неуютно, он то и дело оправдывался, за все подряд. Вот и конфеты постигла та же участь.

— К чаю ничего толком нет. Мы просто редко едим дома, — «ну да, ты особенно» хотелось вставить мне, но благоразумно сдержалась. — А сладкое у нас не задерживается, да, Ань?

Я бросила на мужчину взгляд. Отлично, выстави меня обжорой! Хотя сладкое я, в самом деле, люблю.

— Ну да, по тебе видно, что покушать любишь, — ухмыльнулась Илона, вызывая во мне желание втянуть не только щеки, но и остальные выпуклости своего тела.

— Илона, — мягко одернул Игорь Владимирович.

— Что? Я просто высказала своё мнение, — возмутилась женщина.

— Аня прекрасно выглядит, — настаивал он. — А, главное, Глеб её любит.

«Эй, я вообще-то здесь!» — хотелось закричать мне. Не раз уже они забывали о моём присутствии и обсуждали мою внешность, мой голос, моих родителей. Всё что угодно и неловко было только будущему свекру. Тактичность Илоны Викторовны на меня не распространялась.

— Да, очень, — жених чмокнул меня в щёку.

Я улыбнулась больше для вежливости.

— Да и вообще ты выглядишь нездоровой. Бледная, синяки под глазами. — Женщина посмотрела на меня будто сочувственно. — Твоя работа не идет тебе на пользу.

— Я тоже самое говорю. Жена должна сидеть дома, — вклинился Глеб, но поймав мой возмущенный взгляд, пыл поубавил. — Ну, там, семейный очаг.

— Женщина должна сама решать, что ей делать. И если Ане нравится её работа, важная работа, то это замечательно.

Игорь Владимирович укоризненно смотрел на сына. Как-то так выходило, что он всегда принимал мою сторону. Может, и в самом деле наши взгляды на жизнь были схожи, а может, он просто хотел меня поддержать.

— А ты подумала о пластике? — выдала будущая свекровь. Она же не иронизировала, говорила простым будничным тоном, словно спрашивала о погоде.

— В смысле? — сделала вид, что не поняла.

Не поймешь такое, ага. Уже не первый месяц она пытается убедить, что нос мой слишком длинный и ассиметричный.