Страница 198 из 225
Ника недовольно вздыхает. Серьёзно? Он ещё спрашивает... После всего, что было.
– Не хочу. Сегодня он сказал, что его величество мне не отец. Что мой отец – герцог Варгенбурхский... Они все будут смотреть на меня. Я не хочу.
Он Вероника выделяет голосом. Понятное дело, о ком речь. Дражайший кузен не прочь подразнить свою кузину. И почему все венценосные семьи друг другу родственники? Будь Климент кем-то другим, его бы давно прогнали от двора. А так – кузен племянник одного короля и сын другого.
Как и сама Вероника. Если не слушать его глупости.
Не слышать.
Саймон разворачивает её к себе, удерживая за плечо. И она тут же возмущённо дёргается.
– Отпусти меня! За прикосновение к особе королевской крови...
Но это же Сай.
– Ваше высочество, – ну вот, он снова обиделся на неё. Веронике хочется плакать. Снова. Во всём виноват этот задира Климент. Почему все эти министры его вообще слушают?
– Ну что ещё? – голос получается невероятно плаксивым. И Вероника даже на мгновение пугается.
– Возьмите себя в руки. И успокойтесь.
Она вздыхает:
– Тебе легко говорить, – вот уже и голос немного получше. Саймон вздыхает в ответ. А ещё строит из себя взрослого. Почему её все вечно обижают? Губы кривятся сами в грустную гримасу.
– Одевайтесь. Мы должны присутствовать на балу.
Вероника качает головой в такт его словам. И тут же замирает.
– Мы? С каких пор есть какие-то мы? ... – и практически без паузы добавляет: – Давай сбежим. Я знаю, отец непременно выдаст меня за какого-то принца, просто чтобы убрать с глаз долой.
В её мыслях это звучит смело и решительно. Но Саймон недовольно качает головой:
– Ваше высочество, не думайте о глупостях. Герцог всё равно не примет вас, даже если его убедят в этих абсурдных слухах. Не имеющих ни малейшего подтверждения.
Причём тут герцог – несколько долгих минут пытается осознать Вероника. А когда понимает, возражать уже поздно. Приключения уже не кажутся такими уж романтичными. Зато как в книжках.
Но её волнует другое. Конкретное. Важное именно сейчас.
– Ты знаешь, что говорят о моей матушке при дворе? Я уже не могу это слушать.
Вот за что королева подарила ей все эти слухи? Неужели не могла вести себя безупречно, чтобы эти раскрашенные парики не могли к ней придраться?
Саймон присаживается перед ней на корточки. И смотрит прямо в глаза. Но так и не решается взять её за руки. Ну да. После её-то окрика. Она делает шаг первой. И улыбается уголком губ. Испуганно и нерешительно. Саймон криво улыбается в ответ. От чего его простое, невзрачное лицо делается чуточку милым.
– Этот бал ты не можешь пропустить. Вероника. Сегодня на балу будет присутствовать принц Марк. Он будет просить твоей руки. И ты ответишь согласием. Твой отец...
Саймон говорит спокойно и вдумчиво. Саймон взрослый. Саймон знает, как будет лучше. Его величество наверняка объяснял Саймону это всё по триста раз, зная, какое влияние на Веронику тот имеет.
– Но, а как же мы? Я так и знала! Он сговорился за моей спиной...
Вероника ноет уже по привычке. Может, бал не так уж и плох. В конце концов, она действительно должна там появиться. Саймон тоже там будет. Третий сын какого-там графа, неожиданно получивший себе в ответственность саму принцессу. Вернее, принцесса сама пристала к нему и не отлипла несмотря на все грозы, сотрясавшие дворец много лет назад.
– Успокойся. Ты сама сказала, что никаких “мы” нет и не будет. И ты сказала правильно... Ваше высочество, вам уже не десять лет, чтобы я вытирал ваши слёзы. Посмотрите на меня и улыбнитесь. Вот так вот. А теперь одевайтесь. Конечно, вы можете опоздать. Но не стоит заставлять гостей ждать вас слишком долго.
Вероника послушно делает то, что говорит Саймон. И шепчет себе под нос, стараясь скопировать обычный тон Саймона:
– А то принц сбежит...
Но тот продолжает совсем серьёзно:
– А то пойдут слухи гораздо неприятнее сомнений в вашем происхождении.
Принц Марк, кстати, красивый. Ничего так. Только вальс танцевать совсем не умеет. И Вероника мстительно вдавливает носок в его лаковую туфлю.