Страница 30 из 63
Положены милой принцессы рукой.
Забыл он про них в боевой обстановке,
И деву забыл… Непутёвый такой.
И вот возвращается... Крик и рычанье.
Опять нападенье? Схватился за меч,
Потом за суму… Помутилось сознанье.
Уроком любимой решил пренебречь.
Откинул суму и с размаху разделал
Дракона, как тушу свиньи иль быка.
И снова он рыцарь, отчаянно смелый,
И снова дорога бежит в облака!
А как же принцесса? Умылась слезами…
Нельзя на мужчину узду надевать.
Кто песню прослушал, решайте вы сами:
Указывать милым иль волю давать.*
Прозвучали последние аккорды и звук лютни умолк. Леди Бриана сидела едва ли не с открытым ртом. Её очаровал и голос певца, и слова этой, как её… притчи! Всё же она была неглупой, хоть и любила лесть. Женщина поняла весьма прозрачный подтекст песни. Она ясно представила себя в образе этой принцессы. А кто же рыцарь? Ах, да кто угодно может быть на месте этого рыцаря. Леди Бриана любила давать советы и раздавать приказы, это было её маленькой слабостью.
Ай да менестрель! Как точно подобрал песню! Умный малый… И голос очарователен…
Леди мило улыбнулась и благосклонно произнесла:
– Мне понравилась эта притча. Согласна: ты великолепный певец. Не хочешь ли поступить ко мне на службу? Я буду щедро тебе платить, подарю новую одежду, предоставлю комнату в замке…
Менестрель хитро усмехнулся, поклонился и спросил:
– Щедро – это сколько?
– Ну, например, десять золотых дукатов в месяц.
– Двадцать! – тут же парировал менестрель.
– Двадцать? – удивилась наглости герцогиня. – Но…
– Разве я не хорош? – снова невежливо перебил даму певец. – Это только самая простая из моих песенок. Я знаю больше и лучше, и могу сочинить песню на любую тему. А мой голос? Разве он не превосходен?
– А сколько тебе платил рыцарь?
Леди Бриана лукаво прищурилась.
– Рыцарь? – удивился мужчина. – Он мне не господин! Я просто примкнул к нему в пути, чтобы было безопасней путешествовать. А прошлый господин, герцог Мамерхауз, платил мне тридцать золотых!
– Почему же ты покинул у него службу?
– Его Сиятельство приревновал меня в супруге, хотя, клянусь богом, между нами ничего не было! Я только учил Её Сиятельство игре на лютне! А при этом невольно нужно приблизиться к… ученице… на недопустимо близкое расстояние… И совсем это были не страстные объятия! – немного горячно воскликнул менестрель.
Леди Бриана усмехнулась.
– Ладно… Двадцать так двадцать. Но меня ты тоже научишь играть на лютне…
* Стихи Татьяны Авериной
Мари Розмари
Алмазный дракон
Глава 14. Отголоски прошлого
Едва рассвело, путники отправились дальше. Флора в долине Тана являлась настолько же разнообразной, насколько бедной здесь была фауна. Невиданные цветы наполняли воздух удивительными ароматами, огромные листья шелестели на легком ветру. Водная гладь озер, отражая солнечный свет, искрилась чистым золотом и наталкивала на мысли о небесной кузнице, в которой боги плавили драгоценный металл и по неосторожности пролили несколько капель на землю. Только никто не решился озвучить эту догадку – все трое были чересчур ошеломлены ночным происшествием, чтобы восхищаться пейзажами.
Хрустальная Гора приблизилась и заслонила половину неба. И здесь, вблизи, она совсем не напоминала клык дракона, пусть даже такого гигантского, как Звездный. Не была она и безукоризненно ровной, какой казалась издалека. Подножие горы составляли сплошь пологие склоны, покрытые густой растительностью и достаточно комфортные для неспешного восхождения. Но дальше гора поднималась почти вертикально. Многочисленные остроконечные и смертельно опасные скалы выступали на фоне ее монолитного тела, как ребра у чрезмерно тощего человека. Хрустальная макушка отражала солнечный свет и сверкала так ярко, что на нее нельзя было смотреть, не жмурясь. И к тому же была окружена причудливым радужным ореолом – результатом преломляющей способности хрусталя.
В полдень Кейлот и его маленькая компания миновали «кладбище» - жалкие останки человеческого войска, которое вопреки всем трудностям и невзгодам добралось до Хрустальной Горы, а теперь призрачным лагерем обосновалось на одном из ее склонов. Путешественники специально изменили маршрут, чтобы по широкой дуге обойти проклятое место. Но когда они очутились на первых возвышенностях, то жуткое зрелище само предстало перед их глазами, видимое, как на ладони. Это были застывшие привидения – прозрачные статуи, сохранившие облик тех людей, какими являлись при жизни.