Читер

Перед глазами поплыло. Руки задрожали, в голове зашумело, заскрежетало, словно кто-то рядом резко открыл старую металлическую дверь. Потом забрезжили помехи, замелькали артефакты — подобное часто случается при появлении системных ошибок. После такого, как правило, пользователя выбрасывает в реал. Но меня не выбросило. Все же сверхмощная вирткапсула и специальный протокол защиты — дверь во все многообразие игровых вселенных — выдержала нагрузку каких-то программных ошибок и оставила меня в игре. Странно ошибки эти появились совсем некстати, прямо во время боя.

Тело слушалось плохо, в ушах звенело так, словно кто-то надел мне на голову чугунную кастрюлю и хорошенько врезал по ней половником. Да, ощущения в этой игре передаются что надо. Все точно как в жизни. Хотя… не все. Что со мной произошло — я пока не понял.

Я поднялся на ноги, бегло осмотрел себя — похоже, что повреждений не было. Если не считать легкой контузии, то со мной все в порядке.

Снова присел на корточки и огляделся. Импровизатор валялся в полуметре от меня. Чуть подальше лежал продырявленный во множестве мест труп Радклифа, в паре метров от него — тело Архангела, тоже бездыханное. Сасовец… еще один… Боже, да они все мертвы. А что с нашими?

Маркус помогал Ясеню подняться на ноги, придерживая его за плечо. Чуть поодаль уже стояли на ногах и по виду были вполне бодрые, но немного озадаченные Гидра и Пыжак. На земле сидел Мирон и рассматривал свой автомат так, будто видел его впервые в жизни. Бегун и Русак ожесточенно рылись в своих карманах, будто пытаясь отыскать там нечто невообразимое.

Остальные стали хладными трупами. Да, не повезло. В первой же небольшой стычке погибнуть — это удручает. Убитые, конечно, возродятся на базе, но сначала нужно выждать время. Во всех играх по-разному — где-то всего час, а где-то по нескольку суток ждать приходится. В иных, особо популярных игровых вселенных, за возрождение вообще платить надо. Благо игр много, и, умерев в одной, можно тут же переключиться на другую.

Ясень наконец поднялся на ноги и обвел всех пристальным взглядом.

— Знатно мы их, а! — хохотнул он.

Все его поддержали вялыми смешками и фразами типа «Это точно».

Я же все еще не мог прийти в себя. Тело слушалось плохо, словно я управлял чужим аватаром, который никак не желал подчиняться.

Капитан тем временем начал что-то нажимать на коммуникаторе. Через пару секунд сверху раздался короткий писк, и дрон спустился вниз. Завис в полуметре от земли, безразличный ко всему окружающему. Выходит, Ясень отключил его.

Я залез в Сканер и увидел странную картину: импульс возмущения системы. Он прошел несколько минут назад. Время как раз совпадает с моментом атаки сасовцев. Конечно, причина возмущения могла оказаться в любом месте игры, определить место назначения при такой незначительной мощности сигнала почти невозможно, но факт остается фактом. И что все это значит?

А значить может лишь одно: читерство. Вот только с чьей стороны — САС или ОСС — не понятно. Исходя из логики, получается, что вина лежит на американцах, но мы их всех ликвидировали, следовательно, угроза читерства миновала. В таком случае, чего хотели добиться сасовцы?

— Что это? Какой-то плагин? — спросил Ясень, глядя на мои манипуляции со Сканером.

И почему он спросил меня об этом сейчас? Ведь мы с ним уже несколько часов вместе, и не заметить странную безделушку у меня на запястье он попросту не мог. Хотя, почему не мог? Она же внешне похожа на внутриигровой предмет.

— Да, — кивнул я, понимая, что пауза затягивается.

— Какие в нем функции?

— Да так, мелочевка, — пожал плечами я.

— А ты уже успел разобраться? — искренне удивился капитан. — Может, в нем скрытый потенциал есть?

Что за странные вопросы?

И тут я кое-что заметил. Ясень изменился. Нет, внешне он остался таким же. И голос тот же. Но все равно что-то изменилось.

Он перестал шевелить носом. Привычка, которая, должно быть, перекочевала из реальной жизни, почему-то вдруг исчезла.

— Ладно, пора собирать трофеи. — Ясень нагнулся к трупу Радклифа, подобрал солнцезащитные очки, что чудом уцелели в перестрелке, поднял тлеющую сигару и сунул в рот. Довольно ухмыльнулся.

И я все понял.

Радклиф не погиб. Он стал Ясенем. Вернее, произошло перевоплощение.

Поэтому он и отключил дрона. Поэтому и задает все эти странные вопросы. Потому что он не Ясень. Он Радклиф.

От осознания истины у меня по спине побежали мурашки. За секунду я рассчитал, как резко выхватываю Нейтрализатор, ударяю им Радклифа. Остальные пока понять ничего не могут, поэтому стоят истуканами. Я использую эффект внезапности и обезвреживаю еще одного сасовца, может, двух. Максимум троих. Остальные открывают по мне огонь. Тут появляется два варианта: либо я погибаю на месте — две-три пули я еще выдержать смогу, но не очередь в упор — либо ловко уворачиваюсь от пуль, активирую Амулет и становлюсь невидимым. И уже в таком виде стараюсь обезвредить остальных. Однако весь этот план провалится в тартарары, если у кого-то окажется плагин на обнаружение невидимок. В последнее время я встречаю их у кого не попади. А эти ребята, судя по тому, что они проделали, калачи тертые. Солнцезащитные очки Радклифа, к примеру, вполне могут содержать в себе такую функцию.

Поэтому я поступлю по-другому. Буду наблюдать и выжидать. Нужно понять, что они замыслили. Похоже, я наткнулся не просто на работающих вместе читеров, а на целую организацию. У них есть четкий план, только к чему он должен привести — пока не ясно. Какая роль у Маркуса — тоже пока не понятно, но он явно на стороне сасовцев. Я помню, как он толкнул Ясеня в сторону Радклифа. Должно быть, для перевоплощения американцу потребовался прямой контакт с представителем противоборствующей фракции. Значит, у него есть запрещенный плагин, ведь подобные манипуляции механика игры не поддерживает. Собственно, плагины здесь есть у всех сасовцев, раз они сумели занять аватары игроков ОСС. Притом сделали это на расстоянии. Почему же тогда Радклифу потребовался прямой контакт?

— Чего стоишь столбом? Все никак отойти не можешь? — спросил Ясень-Радклиф.

Я кивнул и озадаченно нахмурился.

— Ничего, привыкнешь. У меня в первый раз тоже так было. Вроде и игра, а сбить с толку может не хуже какого-нибудь дурмана. — Американец, дабы подбодрить, похлопал меня по плечу.

То есть, читерствует он уже не первый день. Эх, шарахнуть бы его сейчас Нейтрализатором!..

— Нужно уходить. — К нам подошел Мирон, вернее, тот, кто вселился в его тело.

— Нужно, — кивнул Радклиф. — Но сначала займемся любимым делом русских — помародерствуем. — И довольно улыбнулся, как обжора, которому с минуты на минуту предстояло съесть целый торт.

Последующие несколько минут сасовцы собирали трофеи, то есть, по сути, забирали свой же цифровой хлам. Я сначала замешкался, а потом решил не выделяться и обшарил труп того американца, в которого совсем недавно всадил пулю. Интуиция подсказывала, что он должен был завладеть моим аватаром, но что-то пошло не так, и я остался в своем теле, а сасовец… выбыл из игры. Однако остается вопрос: как скоро их друг сообщит Радклифу и остальным, что у него читерство не вышло? Возродится он не скоро, а из реала на своих подельников выйти не сможет. Во всяком случае, не сразу. Если даже они сидят в соседних вирткапсулах, то, вылетев в реал, он вряд ли кинется выводить из игры остальных, иначе их план рухнет. Скорее всего, отсидится в сторонке, наблюдая, как его друзья витают в искусственном сне. Значит, время у меня есть.

— Все, закругляемся, — скомандовал Радклиф. Он оперся одной ногой об огромный армейский рюкзак, под завязку набитый автоматами и бронежилетами сасовцев. Не поленился все это снять со своих убитых товарищей. Рядом лежал ранец с каким-то оборудованием, похожим на портативный блок радиосвязи. Майор поглядел на коммуникатор, что-то нажал на дисплее, потом оглядел небо. — Уже стемнело. Пора выдвигаться.